Бандит-6. Король

Вскочил с ложа, заходил по камере, ориентируясь на развившееся чувство пространства. Я уже исшагал всю комнату вдоль и поперек, и составил себе представление, как она должна выглядеть. Выбрал место на самой середине, и…занялся растяжкой, отжиманиями, приседаниями. А потом — бой с тенью. Осторожно так, стараясь на засветить пяткой в стену. Стене ничего не сделается (с моими-то нынешними силами), а вот я потом и бежать не смогу, не говоря о том, чтобы драться.

Медленно, чуть быстрее, еще быстрее! Засиделся, да. Мышцы разогреваются с трудом, будто оледенели. Только через полчаса чувствую, как начинаю покрываться испариной, а кровь по сосудам бежит все быстрее. Прорабатываю каждую мышцу, каждую кость, каждый сустав! Хорошо…чувствую себя гораздо живее, чем был. И даже думается быстрее и четче. Кровь — великое дело! И теперь она струится гораздо быстрее.

К концу занятий с меня градом льется пот. Я умею разогревать мышцы. Заканчиваю сотней отжиманий, и делаю это довольно-таки легко. Тело подчиняется, как хорошо отлаженный механизм. Не знаю, что впереди, может и смерть, но уйду я не больной, обездвиженной развалиной. И постараюсь захватить с собой как можно больше врагов.

* * *

Я ожидал этого, но…когда «веревки» стиснули мою грудь, не давая мне дышать — меня едва не затрясло ярости и отвращения. Холодные, твердые щупальца опутали мое тело, как гигантский кальмар кашалота, и я ничего, совсем ничего не мог сделать.

Потом — тени в длинных балахонах. Да — я видел, что в балахонах! Видел через прикрытые веки, потому что не мог смотреть на яркий, режущий свет. Скорее всего, никакой яркости в этом свете не было, просто я слишком давно не видел солнца.

Меня подхватили и понесли — идти сам я не мог, ноги отказывались двигаться. Меня снова опоили какой-то дрянью. А ко всему прочему — воздействовали магией. Похоже, что сейчас я узнаю — кто меня похитил, и что хотят.

Меня принесли в огромный зал, и похоже что этот зал находится где-то под землей, скорее всего в пещере. Сквозь плотно сжатые веки я все-таки сумел разглядеть, что стены зала украшены золотыми узорами и драгоценными камнями. А еще — на стенах имеются фрески, на которых нарисованы какие-то моменты жизни этого мира. Какие именно — я не знаю. Во-первых, снизу не больно-то разглядишь, особенно с прикрытыми глазами.

Во-вторых…откуда мне знать историю Империи и воркского царства?

Сказал, и тут же из памяти стали всплывать даты, и с ними исторические события — те, что изображены на стенах. И не хотел бы, а помню. Не моя память-то…глубинная память.

Зал полон ворками. Самыми настоящими — беловолосыми, белокожими, голубоглазыми. Ощущение — попал в сказку-фэнтези. Тут еще гномов не хватает — бородатых и вонючих. А так — полное ощущение нереальности и сказочности.

Кстати — видеть стал получше. Глаза слезятся — целый водопад из слез, но вижу. Было гораздо хуже.

Рожи незнакомые, кроме…опа! Лера! Лера стоит у трона, глядя куда-то в пространство над головами. А уж намазали, намазали ее! Губы кроваво-красные, глаза подведены черным, лицо настолько бледное, что у мраморных статуй, и то лица порозовее будут. Что с ней сделали? Опоили? А что сейчас делают? Ничего не понимаю. Обступили….опа-на! На голову корону возложили и закрепили! Обруч такой, золотой, по краям — камешки сверкают. Много, очень много камешков.

— Да здравствует королева! Да здравствует!

Вопят так яростно, так громко, что показалось — с потолка что-то посыпалось, камешки, или песок. Вот хохма будет, если нас всех придавит каменными глыбами. А что — сдвинется пещерный свод, и…загремим под фанфары!

Не о том думаю. Если Лера сейчас королева, то я…то я — никто, судя по тому, что освобождать меня не собираются, и наоборот — привязали к столбу, как есть, голышом. Ни стыда у людей, ни совести.

И тут я замечаю то, о чего у меня не просто захолодило живот, меня затошнило, а к горлу подкатил жгучий комок рвоты. Девчонки. Мои девчонки! Они были привязаны к столбам так же, как и я, только в отличие от меня их тела представляли собой сплошной синяк — исхлестанные до крови, с впившимися в руки кандалами, с разбитыми губами, подбитыми глазами и распухшими, видимо сломанными носами они уже совершенно не напоминали себя прежних — ухоженных домашних девочек, курсанток самой престижной Академии Империи. Покрытые пылью, засохшей кровью, они больше походили на нищенок, чем на аристократок в черт знает каком поколении. И еще заметил — у Фелны сломана нога, и стоять ей приходится на одной левой.

Мрази! И это люди, которых я собрался спасать?! Да за такое…я бы сам, лично выжег эту всю мразь из огнемета! Чтобы бежали и корчились, проклятые твари! Разве можно ТАК с девчонками? Юными, прекрасными, невинными девчонками?! Они ведь им ничего не сделали! Гады!

Наверное я выкрикнул это слово вслух, потому что гул толпы вокруг Леры замолк, и все уставились на меня. А я повторил яростно, кипя и плюясь огненными словами проклятия:

— Будьте вы все прокляты, гады! Подонки! Сдохните, твари!