Банда

У двери прислушался. Не услышав никаких звуков на площадке, вышел, закрыл за собой дверь. Ключ оставил в кармане. Спустился на один пролет, взял железную лестницу и приставил ее к провалу в потолке. Взобравшись на самый верх, с усилием открыл люк и протиснулся на чердак. Здесь стояла невероятная духота, но он не заметил ее. Согнувшись так, что свободной рукой приходилось опираться на острые комья шлака, Андрей пробрался к первому подъезду. Самое большее, чего он опасался – люк заперли на замок. Но страхи оказались напрасными. Дверь поддалась и он откинул ее в сторону. На площадке никого не было. Взяв ручку тубуса в зубы, Андрей свесился вниз, повис на руках. Пол площадки был от него в метре. Спрыгнул почти бесшумно. Прислушался. Все было спокойно. Сбежав на первый этаж, выглянул наружу. Приоткрыв дверь, выскользнул из подъезда и скрылся в кустах. Даже если кто-то наблюдал за дверью, в которую он вошел, то вряд ли догадался присматривать и за этим подъездом, в ста метрах от первого.

Кустами Андрей пробрался в соседний двор, оказался в детском саду, а пройдя задами, вышел к соседней улице. Мотоцикл стоял на месте. Через десять минут он уже выезжал из города. А еще через полчаса лежал на сене во дворе маленького бревенчатого дома. Сено было теплым, свежим, еще не совсем просохшим. Андрей покусывал травинку и еще и еще раз припоминая свои действия за день. Не все ему нравилось, кое в чем он себя упрекнул, чертыхнулся, но главное удалось. И пока он еще был в безопасности.

«Чемоданчик, – вдруг вспомнил он. – Ведь здесь уже два или три дня лежит чемоданчик, который он прихватил в квартире Заварзина». Андрей вскочил, бросился в дом, сбежал в подвал и за мешками с картошкой увидел завернутый в мешковину прямоугольный предмет. Здесь же в подвале он его и открыл. И разочаровался – чемоданчик был набит бумагами. Но вчитавшись в них, убедился, что они не так уж и бесполезны. Это были накладные, расписки, личные записки с просьбами выдать деньги, выдать продукты, загрузить машину и так далее. На дне чемоданчика Андрей нащупал несколько плотных пачек в почтовых конвертах. Развернув их, увидел доллары. Сотенные купюры были сложены в несколько пакетов и перетянуты резиновыми кольцами. Он не стал их пересчитывать, но про себя прикинул – три пачки по сто штук в каждой… Тридцать тысяч долларов. При нынешнем курсе черного рынка… Пятнадцать миллионов рублей. «Неплохая добыча за вечер», – криво усмехнулся Андрей. Отделив доллары от бумаг, он завернул их в мешок и запихнул под ссыпанную в углу картошку. Чемоданчик снова поставил в угол на прежнее место, замаскировав мешками.

– Крутой ты парень, Андрюша, – сказал он себе, выбираясь из подвала. Содержимое чемоданчика нисколько его не обрадовало. Наоборот, он ощутил беспокойство, только теперь поняв, какой удар нанес Заварзину и всей его компании. – То ли еще будет, – пробормотал Андрей, падая на сено. – То ли еще будет…

* * *

Подгайцев остановил машину, заглушил мотор и некоторое время сидел без движения, осторожно оглядываясь по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, перешел улицу и поднялся по ступенькам в ресторан. У стеклянных дверей стояла унылая очередь, но он протиснулся сквозь потные тела и была в его движениях та уверенность, которая обычно раздвигает самые плотные толпы.

К стеклу придвинулось массивное красноватое лицо швейцара и двери открылись.

– Спасибо, батя, – Подгайцев опустил в карман старика сотню. Взглянув на часы, остался собой доволен. Он вошел точно в назначенное время. В углу стоял маленький двухместный столик с холодной закуской. Подгайцев сел и спокойно принялся за еду.

Через пять минут от компании в другом конце зала отделился Заварзин, подошел и сел напротив.

– Аппетит, смотрю, у тебя хороший, – сказал он. – А дела?

– А дела плохи.

– Что там опять?

– Клиент пришел вовремя и ждал целый час. Минута в минуту. Но ничего не произошло. Клиент поднялся и ушел.

– Так, – крякнул Заварзин с досадой. – Дальше.

– Наш человек вошел в дом вовремя. За пять минут до срока с ним был разговор. Все по плану. В половине первого звоню ему, чтобы спросить в чем дело…

– А он?

– Не отвечает. Думаю, его там нет.

– Видел, как он выходил?

– Нет, из подъезда Андрей не выходил. А другого выхода нет. Войти в квартиру мы не решились – вдруг продался… И нас бы там взяли. Пошли на маленькую хитрость… Соседу на четвертом этаже я отнес записку и сказал, что, мол, поскольку, друга моего нет, то надо бы ему записку передать. Взял у него телефон. Звоню полчаса назад. Записку передал? Не передал, – отвечает. – В квартире никого нет.

– Но Андрей вошел туда?

– Я сам видел, а потом разговаривал с ним по телефону. Он был на месте. Сказал, что все в порядке, приступает.

– И как все это понимать?

– А черт его знает! Как бы инструмент не унес…