Банда возвращается

– ФСБ этих ребяток нельзя отдавать, нежелательно, – заметил Кожинов. – Слишком много Макаровой и Бондаровичу известно. К тому же нам лучше знать, что делать с сором из своей избы… – он, видно, решил действовать по какому-то иному плану. – Все, снимай засады с квартир и отменяй все розыскные мероприятия. В ФСБ позвони – не забудь.

– Почему?

– Я возьму их сам. Иди.

Когда Карпик покинул помещение, Кожинов заглянул в список сотрудников и набрал номер телефона:

– Алло, – ответил женский голос.

– Пригласите к телефону Прокофия Климентьевича.

Женщина выразила недовольство:

– Рано еще, спит он.

– Это генерал Кожинов.

В голосе женщины зазвучали мстительные нотки:

– Он болен, его нельзя будить.

– Ольга Борисовна, я звоню по поводу Виктории…

Женщину будто подменили:

– Минутку, даю трубку.

Сразу же раздался бодрый голос старика:

– Слушаю, Орлов.

– Здравствуйте, Прокофий Климентьевич, Кожинов на проводе.

Голос Прокофия оставался ровным:

– Здравствуй, Наум, – старик ничем не выдавал своего волнения.

– Я только что отозвал свору.

– И что мне теперь делать, – после секундной паузы вопросил старик, – плясать?

– За обыск обижаться нечего, ты – подельник во всей этой самодеятельности.

– Мало ли я обысков видел, – прохладно усмехнулся Прокофий Климентьевич.

Кожинов вдруг перешел на доверительный тон:

– Пусть приходят твои ребята, нет у меня времени их ловить. Пусть приходят быстро, я боюсь, что они наломают сегодня таких дров, что вовек не расхлебать.

– Не верю я тебе, Наум, – проскрипел в трубку Прокофий. – Понравилось тебе высоко сидеть. Повелевать понравилось, влиять непосредственно на ход событий, быть приближенным к первым лицам…

– У тебя такое сложилось впечатление?

– Старо – как мир!.. Но сказать тебе об этом, кроме меня, некому. Первым лицам не до того, а остальные побаиваются. Только меня тебе нечем напугать. Меня, брат, уже и смертушка не пугает…

– Крот у меня сидит, Прокофий, – объяснил, словно пожаловался, генерал Кожинов. – Вот в чем закавыка. Вот откуда накладки. Теперь понял?

Старик не мог не согласиться:

– Это, конечно, причина.

– И активизировался он, начал землю рыть именно сейчас, в ответственный момент: когда убийство в Кремле, когда выборы на носу…

Старик посочувствовал:

– У него, брат, работа такая…

– Ну вот и зови своих бойцов. Не говори только, что у тебя с ними связи нет.

– Чтобы я поверил, еще одно слово ты должен сказать.

Кожинов отлично понял, что имеет в виду Прокофий:

– Хорошо. Гришка Отрепьев. Достаточно?

Старик с минуту помолчал.

– Да. Куда присылать молодых?

– Ко мне на дачу, Виктория знает где. С двенадцати до двух я буду ждать их там. Отбой?

– Как с Викой поступишь?

Кожинов хмыкнул в трубку:

– Совсем не заметить ее взбрыков я, сам понимаешь, не могу. Но буду спускать дело на тормозах… Пошлю твою красавицу в Ярославль подальше с глаз…

– А майор?

– Ас майором пусть ФСБ разбирается, у меня к нему претензий нет. Не понимает просто ни черта.

– Ты мне зятя не хай, – прохладно посоветовал Прокофий Климентьевич.

– Зятя? – у генерала Кожинова вытянулось лицо. – Ну и ну… Когда только люди успевают все?

* * *

Бондарович и Макарова,

10 часов утра,

26 марта 1996 года, набережная Москвы-реки

Виктория медленно вела машину вдоль набережной, изредка поглядывала в зеркальце заднего вида.

– Оружие сдавать не надо, – сказала Макарова Борису, – но воздержись от всяких дурацких идей. Учти, мне известны твои слабые стороны…

Борис, которого за последнюю минуту дважды назвали дураком, нисколько не обиделся. А главное, вел себя спокойно… Называйте как хотите, лишь бы поездка обошлась без силового контакта и других неприятностей. А за дурака он еще успеет и обидеться, и рассчитаться.

– Что вы хотите от меня? – резким тоном спросила Елена Борисовна. – Вы отдаете себе отчет, на что пошли? Это можно квалифицировать как шантаж и похищение высокого должностного лица и члена семьи Президента.

Виктория резко повернула руль вправо и затормозила у бордюра:

– Если вы не желаете с нами разговаривать, то вольны в любую минуту покинуть машину и отправляться по своим делам, Елена Борисовна!

Банда кивнул:

– Действительно, силой вас тут никто не удерживает. Мы предпочитаем договариваться полюбовно.

Принцесса бросила за окно рассеянный взгляд:

– Куда вы меня везете?

– Не разговаривать же посреди площади, – пожала плечами девушка.

Александр указал вперед:

– Поехали, Виктория.

Девушка плавно тронулась с места:

– Сейчас свернем и остановимся где-нибудь в тихом месте на набережной. И нам никто не помешает переговорить, – она бросила быстрый внимательный взгляд на Принцессу. – Что с вашим лицом, Елена Борисовна?

Елена ухмыльнулась:

– На шлюху похожа по вашей милости – это чтобы кто-то случайно не узнал.

Виктория подавила невольную улыбку:

– Извините, пожалуйста, это никак не входило в наши планы, – и ловко тормознула на набережной. – Вот здесь и постоим. Тихое место, хороший обзор…

Елена слегка закапризничала:

– Я надеюсь, вы доставите нас назад к машине? Или мы будем ловить такси?