Балтийский рейд

– Тебя, старшой, гляжу совсем эти даны, запугали! – раздался с противоположного конца стола ехидный и насмешливый голос.

В избе сразу повисла тяжёлая и натянутая пауза.

– С таким-то настроем да супротив врага никакого антиреса нет ратиться! Лучше сразу лапки сложить и сидеть, вообще не выходя с Волхова. Ещё и дружиною зовутся!– продолжал буквально издеваться над командиром старшина ушкуйников Радята.

После последней фразы за столом началось опасное шевеление, и Андрей понял: «Ещё чуть-чуть, и Щукарю будет очень плохо. И это «плохо» начнётся прямо здесь и сейчас, далеко не выходя от стола, если, конечно, срочно всё не пресечь.»

– Стоять! Тихо все! – рявкнул командир яростно, и всё снова стало тихо, лишь осязаемое чувство опасности вибрировала в избе, словно натянутая струна.

И уже другим елейно медовым голосом, от которого у всех знающих Сотника пошёл лёгкий озноб по спине, Андрей обратился к нахалу.

– Уважаемый воитель солёных морей и побережий всего варяжского моря, Радята, простите уж, по-батюшке не знаю, как Вас величать…

– Ивановичи мы!– важно надулся и откинулся назад в вальяжной позе ушкуйник.

– Радята Иванович. Вы, к сожалению, сейчас не дослушали меня, невежественно перебив. От того-то между нами и возникло тут некоторое недопонимание. Волею высшего Господнего совета Новгорода, меня поставили старшим в этом походе. Поэтому попрошу, уважаемый, вас впредь меня не перебивать, ибо у меня всё равно есть привычка выслушивать всегда всех, кто только хочет выступить со своим любым словом, советом, или каким предложением. В противном же случае, если вы всё же не внемлите этой моей настойчивой просьбе, то вы можете сразу же отправится туда, куда только сами посчитаете нужным, но уже, к сожалению, не с нами. И тогда, в этом случае как-нибудь уж там сами объясняйтесь с высшей властью Батюшки Новгорода. Мне же, повторюсь, порошу впредь на совете не мешать! А сейчас, с вашего разрешения, я всё же, пожалуй, продолжу.

Выслушав всё сказанное со снисходительным видом и неопределённо хмыкнув, Радята только кивнул головой, показывая, что здесь у него так то авторитетов нет, а насчёт «продолжить»…ну…он, в общем-то, не против.

«Нда…Придётся обламывать «ерша», иначе общего дела с ним не будет,» –подумал Сотник и продолжил совет.

– Итак, я сказал, что считаю прорыв на Балтику нашими силами невозможным, ибо, сколько бы мы их эти силы не выставили, датчане всё равно подтянут их гораздо больше, опираясь как на свои рейдующие морем отряды, так и на тот флот, что стоит сейчас в готовности в Эстляндских гаванях. В любом случае нас задавят, пустят кровь и дальнейшего хода по морю уже не дадут. Но у нас главная задача не схлестнуться в морской баталии, а добраться без потерь в германские земли и уже там встать со своим знаменем в ряды союзников. Вот отсюда и нужно исходить и придумать, как и что нам лучше сделать. Предлагаю все свои задумки изложить на очередном совещании через три дня. Карту Вотского залива и всей Балтики вы можете смотреть тут, эта изба отныне и будет у нас штабной.

– А по мне, так всё равно на море с данами схлестнуться придётся. Хоть думай, хоть не думай, всё одно – воевать, – опять встрял Щукарь и, заметив на себе десятки колючих взглядов, передёрнул плечами, – Да ладно, чё уж, говори дальше старшой, не мешаю…

– Спасибо, – усмехнулся Сотник, – Давайте по очевидным местам пройдёмся, коль пока у нас нет определённости в дальнем плавании. И так, какие силы мы имеем? Четыре больших морских кога. Два ладейных дозорных судна бригады, что как по реке, так и по морю быстро ходить могут. Плюс три ушкуя Радяты Ивановича Щукаря нужно будет сюда же прибавить. Из бригады в плаванье пойдут пять с половиной сотен. Ещё пять десятков ладейной команды под командованием прапорщика Бояна, – и из-за стола привстал главный шкипер Андреевцев.

– Пять десятков судовой рати под командованием прапорщика Молчана, – и все перевели взгляд наглавного «абордажника» бригады. Пластунская полусотня разведки прапорщика Севастьяна. Две сводные сотни из обережного и дозорного эскадронов под командованием поручика Тимофея. И последнее… Сотня курсантов третьего курса нашей воинской школы под командованием начальника воинской школы, поручика Кочета. По личному составу, участвующему в плавании пока всё. Есть у кого-то вопросы? – и комбриг обвёл глазами совет.

– Да, господин майор, есть, разрешите! – и с места поднялся Василий Андреевич, командир дозорного эскадрона. Статный, похожий на Сотника мужчина с такими же светлыми волосами и умными голубыми глазами. На плечах куртки у него виднелись погоны поручика, а офицерские георгиевские и владимирские кресты да планки за ранения показывали, что перед советом стоит доблестный воин.

– Всего у нас собирается девять с половиной сотен вместе с курсантами. В плаванье идут пять с половиной. Возникает вопрос по оставшимися четырём сотням, не идущим в плаванье. Неужели же им придётся домой возвращаться и ждать там своих боевых товарищей?