Баллады

Один из удальцов, имея рану,
Лишался чувств и жизни в терему.
Но знахарка, не склонная к обману,
Сказала, что должно помочь ему.

Задеть его со благостью целебной
Булатом и куском от полотна,
Добытыми в часовне непотребной,
Что «Гиблой» меж людьми наречена.

Пролить елей на гаснущие взгляды
Решился вмиг отважный Ланселот.
И вот он у часовенной ограды
Коню травой насытиться даёт.

Увидел он обшарпанные стены.
Вещали с них известные щиты —
Немало же друзей сошло со сцены!
Подёрнула печаль его черты.

Струила свет единая лампада,
Грустили васильки в часовне той.
Душа меж тем отысканному рада.
Спешит он из обители пустой.
Но, кажется, в руках ослабла сила
Пред женщиной с колечками кудрей.
Клинок она вернуть ей попросила.
Скрепясь, отказом он ответил ей.

«Сдержался ты не зря – во сне б отселе
Не вспомнил о Гвинерве дорогой.
Однако поцелуй хоть еле-еле
К отъезду своему уста другой!

Не хочешь? И ликуй, поскольку сзади
Могучую красу повергла б я.
Теперь узнай: тебя лишь только ради
Часовня тут устроена моя.

Роскошество безжизненного тела
Алкала в прошлом я доверить ей,
Голубить и лобзать его хотела
Назло замужней пассии твоей.

Земная жизнь – избыточная чаша,
А в ней всего одна тебе мила!» —
«Сударыня, чужда мне правда ваша,
Прощайте!» – проронил он из седла.

Клава

Коммерции покорствуя до ночи,
Заутра раз явился дорогой.
Промолвил он учительнице в очи,
Что следует ему уйти к другой.

На ложе сна хотела смерти Клава.
Без пищи провела немало дней.
Подумала с известной долей права,
Что ветреник ещё вернётся к ней.

Соперница насмешкой подчеркнула
Ничтожество потупившей глаза.
Но горечь их её вдруг отшатнула,
Смутила вдруг их истая гроза.

А сын её, с отцом особо схожий,
Невинными глазами тихо цвёл.
Однажды, в день обманчиво погожий,
Малыш, увы, с рыбалки не пришёл.

Округа вся прочёсана напрасно.
Мелькнуло дней не меньше тридцати.
И труп его, что выглядел ужасно,
Река предуготовила найти.
Пришли тогда к учительнице Клаве,
Но вырвались из дома неспроста:
Себя самостоятельной расправе
Над лесенкой подвергла в петле та.

Рассыпались оливковые пряди
По синему, зловещему лицу.
Вполне раскрыл обрывок из тетради
События почтенному чтецу.

«…Кого-нибудь извёл и сын его бы,
Как он одну предательством извёл.
А всё-таки не ведала б я злобы,
Хватайся муж ещё за мой подол».

Ездовой