Баллада об ушедших на задание

Они прошли через двор по аккуратной, посыпанной песком дорожке. В углу двора стояли два тупорылых грузовика с брезентовыми фургонами, солдаты грузили в них стальные ящики. Чуть в стороне зеленел пятнистым камуфляжем бронированный вездеход.

Графа оставили ждать в просторном холле на первом этаже, а Малахова обер-лейтенант повел по широкой мраморной лестнице вверх. На втором этаже они прошли по коридору. Возле предпоследней справа двери обер-лейтенант остановился, любезно показал рукой.

– Прошу.

Это было что-то вроде приемной.

Из-за письменного стола поднялся массивный гауптштурмфюрер в черном, стриженный под машинку и с крестом в петлице. Он сдержанно кивнул Малахову и сказал:

– Оружие прошу оставить здесь. У нас так принято.

Принял автомат и парабеллум, положил их на край стола и прошел к двери, за которой, по расчету Алексея Иннокентьевича, должна была находиться угловая комната.

Так и оказалось. Кабинет был просторный, светлый, окна на юг и восток. Прямо за южным ослепительно белело озеро, в одном из восточных, совсем как будто бы близко, виднелась часовня.

Фон Хальдорф – высокий, седой, с лицом скандинавского склада – был в бриджах и прямых сапогах со шпорами. Мундир с рыцарским крестом и несколькими рядами орденских планок был брошен в кресло, а на полковнике в эту минуту была японская пижама, голубая, с золотыми рыбками. Эту пижаму упоминал в своем рассказе Ярина. Значит, «управляющий», который его принимал, был сам барон.

На «хайль Гитлер!», выкрикнутое Малаховым, он только чуть кивнул и, как стоял в первый момент, так и остался на месте, заложив руки за спину и внимательно разглядывая Алексея Иннокентьевича.

– Я слыхал о вашей аварии, – проговорил он наконец и усмехнулся. – Не терпится к своим?

– Так точно, господин оберст.

– Какой корпус?

– Пятьдесят девятый армейский, господин оберст.

– Угу… И что же вы везете?

– Секретное предписание из штаба группы армий, господин оберст.

– Следовательно, из Львова. Ничего себе кружок сделали!.. Зачем?

– Виноват, господин оберст. Имел устное предписание побывать в Самборе на предмет проталкивания нашего эшелона с горючим. Кроме того, его сиятельство господин граф…

– О графе потом. Давно служите?

– Шестой год, господин оберст.

– А все обер-лейтенант. Выходит, плохо служите? Кем, если не секрет, были до этого?

– Имел небольшое дело в Швандорфе, господин оберст. Канцелярские машины.

– А вот и неправда, по-моему, вы – товарищ Малахов, – старательно выговаривая русские слова, усмехнулся фон Хальдорф. – В моей карточке ошибок нет, а там написано следующее: Малахов Алексей Иннокентьевич, подполковник, сорок четыре года, член ВКП(б) с 1924 года, то есть ленинского призыва, по профессии историк. Даже кандидат наук. Ну? Продолжать?

Малахов не шевелился. Бросаться на фашиста было бессмысленно: уж он-то наверняка принял все меры предосторожности. Значит – выдержка и спокойствие.

– У вас отличная школа, – с удовлетворением кивнул фон Хальдорф. – И репутация прекрасная. Тем более мне непонятно, чем я обязан такому визиту? Или вы полагали, что ваше лицо мне незнакомо, хотя бы по фотографиям?

– Вы могли меня и не увидеть, барон, и тогда все обошлось бы.

– Тоже верно… Если быть откровенным, Малахов, – а я не вижу причины, почему сейчас уже не могу быть с вами откровенным, – я не ждал здесь вашего появления. Во всяком случае, так скоро. По-моему, мои люди хорошо имитировали поиск вашей второй группы… Мы их засекли во время первой же радиопередачи и не брали до тех пор, пока не поняли принципа их поиска. Придумать достоверный маршрут, продолжающий их поиск, было несложно. Подскажите, Малахов, где мы дали маху. Когда вы обнаружили подлог?

– Все было чисто, – сказал Алексей Иннокентьевич. – Но они не могли не найти вас на маршруте, который я выбрал. А челночный поиск, барон, я воспринял сразу, как вашу шутку.

– Высокий класс! – скривился в улыбке фон Хальдорф. – Высокий класс, Малахов. Тем более мне приятна эта победа.

– Ну до победы, положим, еще далеко…

Малахов лихорадочно думал, чем зацепить фашиста, чем его заинтриговать так, чтобы он решил, что это игра не кошки с мышкой, что продолжается равная партия.

– Конечно же, у вас достаточно квалифицированная охрана, и вы уже знаете, что замок оцеплен.

– Догадываюсь.

– И что с минуты на минуту можно ждать налета авиации…

– И десанта!.. – фон Хальдорф рассмеялся. – Если это все ваши козыри, Малахов, считайте, что вы проиграли.

– Не все. – Алексей Иннокентьевич кивнул на шторы. – Попросите их оставить нас одних. И чтобы никто не подслушивал, это важно для вас лично. А чтобы не думать, что это провокация, возьмите свой пистолет, а я стану в тот угол.

Фон Хальдорф кивнул, отдал приказание, двое телохранителей выбрались из-за штор и покинули кабинет. Фашист не пренебрег советом насчет пистолета, загнал в ствол патрон и наблюдал за Малаховым с нескрываемой иронией.

– Сначала одно обязательное условие, барон.

– Говорите.

– Автоматчик, который пришел со мной, должен остаться живым.

– Обещаю.

– Мы успели передать ваши координаты и не сегодня-завтра сюда подойдут наши части.