Баллада об Угнетателе

Но это же надо быть таким негодяем, думал Казначей, переводя дыхание — так надругаться над местностью! По словам крестьян, все броды через реки заглублены, мосты сожжены подчистую. Сунулся в лес, не поверив рассказам — а там и на самом деле непролазный бурелом. Вот только никакой это не бурелом — кругом виднелись следы подрубки деревьев. Сейчас он шел через мёртвую топь. И по растительности было видно — топь тоже рукотворная. Мертвые деревья торчали над болтом, а обычный для таких мест кустарник отсутствует, ряски и нормальных болотных трав тоже нет. Как и характерной болотной вони, которая многое может сказать знатоку. Неправильное болото грозит неправильными ловушками. И слишком тихо, что добавляет жути. Так-то понятно, что зима, но на болоте и зимой кто-то пересвистывается, кто-то шуршит в кустах, где-то неожиданно взбулькивает. Где-то, но не здесь.

Ну да ничего, по ощущениям не так много осталось, скоро уже земли Иманта. Чёртов запасной план! Сразу после исполнения заказа подручные остались собрать остатки серебра из сейфа, а Казначей убежал секретным путем, крикнув, что будет готовить лошадей. Пара тысяч денариев, прихваченных им сейчас по-доброму оттягивают пояс. Неудобно чуток, но хорошо — серебро добавляет душевного тепла. Когда ключница вместо того, чтоб молча забиться в угол и также молча умереть, начала размахивать здоровенным кинжалом, взятым из неоткуда, он понял — план придется менять.

Когда она заорала, да не по-бабьи, а как боец, зовущий подмогу, основной план был окончательно похоронен. Посему приказ добить девку, добить графа, собрать серебро имел главный смысл в том, чтоб задержать ломящуюся в дверь стражу. Уже скрывшись за неприметной дверцей, Казначей услыхал грохот пистоля начальника стражников, скорее всего тот вышиб задвижку. Граф хорош тоже, распелся тетеревом на токовище, что маг-боевик, а про воительницу в юбке молчок. Вот и получил сразу по макушке молотком, после такого удара не помагичешь, после такого сразу смерть. Казначей вспомнил, как уже выводя лошадь из стойла почувствовал боль в боку — достала всё-таки бешеная девка! Ну да ничего, скоро всё закончится.

Одной дыркой в шкуре больше, то не беда! И что всё серебро не вывез — тоже не беда. Зато теперь новый работодатель оценит квалификацию наёмника, поймёт перспективы. Такими специалистами не разбрасываются нигде. Вон даже Жорж Долинольский дурак дураком, а ведь сразу оценил пользу от Гиёма. Нет, он совсем не дурак, лихо развернулся в своём графстве. Дурак, что поверил Казначею. Никому нельзя верить. А болото продолжало пить силы, так что только умение отключаться от монотонного напряжения, уход в размышления, не давали Казначею взвыть от бессилия. В Долинольское графство он прибыл как купец, через Мерсалию, а не этими болотами. Знал бы, что тут такая страсть, план был бы другой. Без оружия, без припасов, без спутников, зато с серебром и уверенностью в завтрашнем дне наёмник медленно брел через мёртвое болото. Коня жалко, но он отказался идти еще вчера. Без корма по топи сутки напролёт может только человек. И припасы жалко, но ничего — выйдет к людям, разживётся и припасами, и конягой, и новыми слугами, если повезёт.

Сухие места начались внезапно, что было неудивительно для рукотворного болота. Запасной план сработал, хотя маршрут Казначей выбрал не самый удачный. По рассказам крестьян тут и до войны было довольно малолюдно, а с началом войны многие ушли с насиженных мест. Причем кое-кто в Долинол, что странно. Прикордонные разъезды могут быть только со стороны Мерсалии, кроме Угнетателя никто не заставляет своих дружинников сбивать ноги, патрулируя местность. А значит, кроме диких зверей наёмнику теперь никто не угрожает. Ну разве что люди, но одиночку своим кинжалом Казначей порешит легко. Ради куска хлеба сейчас пришить готов. Ну и чтоб не болтал никто лишнего. Посуху и передвигаться легче, и настроение лучше. Усталость никуда не ушла, голод донимает, но то привычные сложности, переживём! Уже на исходе короткого дня, в сумерках Казначей организовал привал. Костерок из мусора и мокрых веток поможет скоротать холодную зимнюю ночь, а голод убивает так медленно, что и переживать из-за этой ерунды не стоит. Огонь долго не хотел разгораться, дымил, еле тлел и пытался сбежать в никуда. Казначей вспомнил удивительно тёплый донжон убитого графа — вот кто умел окружать себя удобствами! Потом подумал, как хорошо быть огневиком — у тех никогда нет проблем с холодом и костром. На этих размышлениях огонь разгорелся, а убивец почти задремал. Безопасная территория, огонь, выполненный заказ — что еще нужно человеку для сладкого сна?

Лязг спущенной дуги стального арбалета разбудил, но только затем, чтоб Казначей успел почувствовать боль от разрывающего плоть болта. Умирая, он продолжал слышать щелчки и удары, ощущать удары, с которыми в его тело входили новые и новые болты. Бессчетное количество снарядов рвали мышцы, сосуды, внутренности, крушило кости, а смерть всё не могла погасить его сознание.