Баллада об Угнетателе (СИ)

Чеканка серебряной монеты давала небольшой, но всё равно заметный приток денежной массы в мою казну. Гиём на самом деле довёл процесс превращения новеньких только отчеканенных денариев в слегка побитые жизнью, потертые, побывавшие во многих руках монеты. Молодец, что сказать! А еще мне понравилось, что он удалил от этого действа графского кузнеца, так что у парня уменьшилось головных болей и добавилось времени на нормальные кузнечные операции. Денарии складывались в сейф-копилку, который я опорожнял по заполнению, заставляя того же Гиёма их упаковывать в мешочки по сотне штук. Его и его двух помощников, которых он нанял на наш подпольный монетный двор. Заполненным сейф считался, когда в нем набиралась тысяча монет. На это уходит примерно месяц времени, причём главным сдерживающим фактором выступает не цех чеканки, а добыча самородного серебра.

Руду мы так и возим в Мерсалию, вернее в Прист. А уже из Мерсалии, откуда-то из королевского монетного двора, к нам возвращается монета за вычетом налога на добычу серебра и оплаты переработки на предприятии Пристов. Мы с Витором решили, что оба графства будут вести нормальные товарно-денежные отношения. Чтоб одно из них однажды не налетело на необоснованные налоги. В памяти свежа угроза короля установить для графства справедливый налог с учетом доходов Долинола. Чего аристократу не зазорно бояться, так это королевской справедливости. Понятно, что совсем уж не ограбят, но и милости от его величества ждать не приходится. Якоб такой, он припомнит, сколько вложил в меня, вернее в моё графство. С другой стороны, ведь и впрямь я без него ничего бы не сотворил, в таком масштабе так уж точно!

Дела у Гиёма шли как обычно, то есть в строгом соответствии с его планом. Достаточно уже было ошибок с тем заказом, вернее одной — недооценки прыти молодого виконта. Да что теперь вспоминать, теперь он граф, под чьей рукой у Гиёма нарисовались вполне неплохие перспективы. Один нюанс, а если разобраться, то два: он взял заказ на графа, и его личность теперь не тайна для кучи владетельных лордов в обеих странах. Гиём уже давно не жил в условиях такой «легальности», ему было неуютно. Два личных помощника, получающие неприлично большое жалование были не шибко умны, не слишком амбициозны, что важно. Они не мечтали заполучить все деньги мира, им было достаточно, что их наниматель думает за них обоих и обещает безбедную жизнь под своим началом. То есть идеальные подручные, которым можно поручить даже чеканку фальшивой монеты. Хотя тут сложно, фактически денарии были настоящими, как по форме, так и по содержанию. В любом случае, Гиём видел, что у работников нет того страшного огонька алчности в глазах — вот и хорошо.

Очередная выемка серебра проходила по уже отработанному порядку, граф пришел в мастерскую со Снежкой, своей ключницей, а десяток личной охраны оставил снаружи около крыльца. Поприветствовав владетельного лорда, фальшивый купец дал знак своим помощникам начинать. Выдрессированные не хуже сторожевых псов, они не нуждались в словах, жеста или кивка старшего было достаточно.

Когда я проверил счётчик и открыл сейф своим ключом, Гиём подозвал помощников, чтоб начинали пересчет продукции одновременно с упаковкой по кошелям. Раз: и сильный удар под рёбра выбивает из меня дух! Два: чем-то шарахнуло по затылку и пол летит мне навстречу! Три: сквозь кровавую пелену я вижу, как Снежка мечется над моим телом и протяжно кричит, не давая подступиться к нему. Четы…: я не могу ударить магией по напавшим, проваливаясь в темноту. Семь: красная пелена, тошнота, боль в теле, какие-то крики, затем всё опять пропадает в темноте.

— Лежите, ваше сиятельство, всё уже хорошо. Вот отвар, открывайте рот. Сильно не надо, я только носик вам вставлю, а вы глотайте.

—…

— Нет, не разговаривайте. Целитель не разрешил вам говорить. Отдыхайте. С вашей головушкой многострадальной надо спать и отдыхать, отдыхать и спать. А там оно само пройдет.

— Далька! Снежка! Помогите мне встать, в туалет отведете сейчас, а то что-то я ослаб!

— Не понимаю я, что вы там сипите, ваше сиятельство, молчите уж! Копите силы.

— Чего он там, спит?

— Тише ты, разбудишь, демон окаянный!

— Далия, ты сама шипишь как гусыня еще громче, чем я разговариваю! — Кто-то возмущенно-приглушенным голосом одернул мою телохранительницу. Но у него в вправду голос тише её шёпота.

— Чего вы тут? Ко мне? По какому вопросу?

— Ой! Ваше сиятельство, проснулись! А вы уже совсем или опять сейчас уснёте?

— Вот девка дура, да я откуда могу знать, засну я сейчас или нет? Хотя нет, не засну, пока до ветра не схожу. Сейчас на крыльцо пройдусь, подышу, траву орошу графским благословением, и тогда видно будет.

— Ага, на крыльцо ваше сиятельство намылилось? Иоан, беги к целителю, докладывай: граф очнулись, но не в себе.

— Стопэ, а в ком я сегодня? Опять переселили в кого-то?