Баллада о большевистском подполье

Берзина всегда поражало всестороннее знакомство Владимира Ильича с земельными отношениями в Прибалтике.

Видно было, что он читал по этому вопросу все основные труды на русском и немецком языках.

Расспрашивая Берзина, Владимир Ильич в то же время уговаривал его взяться за перо и писать статьи для выходивших тогда легально и нелегально большевистских газет. Берзин всячески отнекивался, ссылаясь на свое неумение.

Владимир Ильич учил его, как работать, как составлять план статьи, подбирать материал.

Сам Владимир Ильич начинал свой день с чтения газет и по утрам выходил в столовую с большой кипой газет в руках.

Как-то Берзин задал ему наивный вопрос:

— А сколько нужно времени, чтобы прочитать столько газет?

Владимир Ильич взглянул на него с веселой усмешкой и стал объяснять:

— Чтобы прочитать все это, нужно много времени, но журналист должен уметь читать газеты по-особому. Надо завести такой порядок: выбрать себе одну газету и по ней прочитать все наиболее важное, тогда остальные газеты можно просмотреть легко и быстро. Из них берешь уже только то, что нужно для специальной работы. С течением времени создается привычка перелистывать номер газеты и сразу находить то, что требуется…

После чая Владимир Ильич уходил к себе и садился за работу. Писал четыре-пять часов подряд, а если вечер не был занят другими делами, то и по вечерам писал допоздна.

Перед сном он почти всегда уходил гулять, то один, то с Надеждой Константиновной. Иногда с Берзиным.

«Выходим с заднего крыльца, — вспоминает эти прогулки Берзин, — нащупываем в темноте тропинку. Идем под соснами — сначала по тропинке, потом теряем ее, попадаем в снег. Бредем медленно, обмениваемся редкими словами. Огибаем какие-то темные дачи, заворачиваем налево и выходим к железной дороге. Дальше уже по рельсам — там светлее и там легче идти. И разговор там легче вяжется… Навстречу товарный поезд, сворачиваем в сугроб, пропускаем мимо поезд, и снова дальше по рельсам…

Лениво плетется ночной разговор. О чем — неизвестно. Обо всем…

Из далекого тумана прошлого смутно всплывают некоторые темы этих разговоров — темы, казавшиеся необычными для Ильича: о лесной тишине, о луне, о поэзии, о любви…»

А с утра — снова политика.

Время тогда было горячее, очень горячее.

«Тяжелым и трудным путем идет русская революция, — писал Ленин вскоре после поражения Свеаборгского и Кронштадтского восстаний. — За каждым подъемом, за каждым частичным успехом следует поражение, кровопролитие, надругательство самодержавия над борцами за свободу. Но после каждого „поражения“ все шире становится движение, все глубже борьба, все больше масса втянутых в борьбу и участвовавших в ней классов и групп народа».

Реакция продолжала развертывать свое наступление на революцию. Революция продолжала оказывать сопротивление реакции. Несмотря на усиление полицейских преследований, работа нашей партии велась широко и энергично.

Ленин нередко приезжал в Питер, выступал на собраниях, на партийных конференциях. И к нему в Финляндию приезжало множество партийного народу. Входная дверь дачи «Ваза» никогда не запиралась, в столовой на ночь ставили кринку молока и хлеб, стелили на диване постель — а вдруг кто-нибудь приедет с ночным поездом? Пусть он, никого не будя, поужинает и выспится.

Каждый день из Питера к Владимиру Ильичу приезжал специальный человек, который привозил материалы, газеты, письма. Владимир Ильич их просматривал и тотчас же садился писать статью или ответы, которые отвозил этот же товарищ.

В работе Владимир Ильич не щадил себя, но в подобные моменты острой и решающей борьбы, как это было в 1906–1907 годах, он не знал ни минуты отдыха.

На даче «Ваза» более или менее регулярно собирался большевистский центр. Там же часто заседала редакция газеты «Пролетарий», происходили совещания с работниками петербургской организации, беседы с партийными работниками, приехавшими к Владимиру Ильичу за советами и указаниями. Не проходило дня, чтобы на даче не появлялись посетители.

Владимир Ильич принимал участие в заседаниях, беседовал с товарищами, особенно с партийными работниками с мест, и писал, писал, писал с утра до поздней ночи — писал брошюры, листовки, статьи, воззвания, резолюции, научные исследования. Ближайшие к нему товарищи нередко говорили: «Ильич опять писал всю ночь… Ильич сегодня написал целую брошюру…»

Написанное им за полтора года жизни в Финляндии составляет почти четыре тома полного собрания его сочинений. Около двух тысяч печатных страниц!

Большевики в то время вели агитацию за созыв нового партийного съезда, который должен был решить спорные вопросы революции и создать твердое и принципиально выдержанное партийное руководство, положив конец предательским колебаниям меньшевиков.

Съезд, наконец, собрался. Происходил он в апреле 1907 года в Лондоне. Надежда Константиновна поехать на него не могла: она каждый день ездила в Петербург, где в столовой Технологического института была ее явка для встреч с приезжавшими со всей России товарищами. Работу бросить было невозможно, и Владимир Ильич поехал в Лондон один.