Балдежный критерий

Напрягшись, я подошел к ней вплотную и посмотрел прямо в глаза.

— Хорошо, тогда сделай милость — поведай мне истинную причину.

Она попросила еще сигарету.

— Менни, не знаю, поймешь ли ты, но я попробую. Понимаешь, мне не хотелось бы ограничить себя в возможности иметь в будущем столько детей, сколько я захочу. Меня также не прельщает перспектива выйти замуж за мужчину, который совершенно осознанно идет на риск стать бесплодным. Такой мужчина никогда не сможет быть для меня полноценным мужем.

Это заставило меня призадуматься.

— А разве не достоин звания мужчины тот, — вкрадчиво произнес я, — кто жертвует собой ради такого важного и грандиозного дела? Разве при этом он перестает быть полноценным?

— Я не знаю, — Ирен опять заплакала, — но мне кажется, что это все-таки разные вещи… Больше мне сказать нечего.

— Ты хоть понимаешь, к чему склоняешь меня, Ирен? Вынуждаешь отказаться от мечты, которую я…

— Неправда! Я не отговариваю тебя от полета, Эммануил Менгилд, а просто честно признаюсь в том, что я могу делать и что — нет. Я, а не ты. А ты… Ракета тебя ждет!

Больше мы к этому не возвращались. Когда подошло время, я проводил ее до ворот. Мы даже не обнялись и не поцеловались. Я долго стоял, тупо глядя вслед удалявшемуся такси, пока, окутанное облаком пыли, оно не скрылось за поворотом.

Можете себе представить мое смятение! Противоречивые чувства разрывали на куски душу. Если я лечу на Луну, то теряю любимую женщину. Приобретаю славу и всемирную известность, но лишаюсь семьи. Итак, сплошное расстройство.

Плюс ко всему я буду безумно зол на Ирен за то, что она отвергла меня в самый ответственный момент, то есть именно когда, когда я больше всего нуждался в ее понимании и поддержке.

И все же я заставил себя успокоиться и хладнокровно обдумать создавшееся положение.

Прежде всего, я попытался понять позицию Ирен. Да, она права. Мужчины действительно на многое смотрят иначе, чем женщины. В частности, для мужчины, как правило, главное — его работа, успехи, в то время как женщина видит смысл своей жизни в детях. Она мечтает о них с не меньшей страстью, чем он о полетах в космос. У мужчины другие устремления.

Но так ли это? Я не на шутку задумался. Получалось, что я как бы подсознательно рассчитывал на Ирен, ни минуты не сомневаясь в том, что ради меня она готова пойти на жертвы и найдет выход из любого неприятного положения. А ведь я искренне хотел детей, правда, никогда не уточнял для себя, сколько именно — двоих, троих, пятерых? Возможно, одного.

Но чтобы вообще без детей? Чтобы никогда?

В тот момент, когда полковник Грейвес поставил меня перед фактом, я ни на секунду не сомневался в том, что Ирен меня любит, а значит, готова немедленно выйти замуж. Именно эта абсолютная уверенность, постоянно гнездившаяся где-то в подсознании, застила мне глаза.

Стоило подумать и еще кое о чем.

Миллиарды лет прошли на Земле, прежде чем я родился на свет. Миллионы миллионов моих предков сменяли друг друга. Кого среди них только не было: и амебообразные, и студенистые; и с жабрами и с легкими; плавающие, ползающие, бегающие, летающие и, наконец, прямоходящие о двух ногах. И все эти прародители, без единого исключения, несмотря на свое невероятное многообразие, выполняли одну и ту же главную задачу.

Все они существовали и выживали для того, чтобы производить потомство. Некоторые виды вымерли — ученые находят их костные останки в скальных и ледниковых наслоениях. Их исчезновению способствовали различные причины: недостаток пищи, встреча с более сильным врагом, многочисленные природные катаклизмы, к которым приходилось волей-неволей адаптироваться, — однако гораздо важнее здесь то, что эти особи яростно стремились выжить и, чтобы продолжить род, боролись за жизнь изо всех сил. Всем им я обязан своим появлением на Земле.

Следовательно, если я не оставлю после себя потомства, грандиозные усилия многих поколений моих предков окажутся тщетными, поскольку завершатся тупиком.

Впрочем, это лишь одна сторона проблемы, размышлял я, в десятый раз подходя к воротам Базы и поворачивая обратно.

Для чего вообще существует все, что я вижу вокруг себя? В чем состоит лично мое предназначение? Что считать хорошим или плохим, правильным или неправильным? Ужели для мира так ценны, в конечном счете, моя учеба, мои стремления и взгляды, мое положение в обществе? Да чушь собачья!

Но пока жизнь продолжается, всегда остается возможность докопаться до истины и досконально разобраться во всем. Что касается меня, то я должен четко понять, ради чего пришел в этот мир и что оставлю в нем после себя.