Балаустион

Леонтиск послушался. Через минуту он стоял перед шеренгой пристально разглядывавших его младших мальчиков-учеников, «птенцов», как их здесь называли. Многие взгляды светились издевкой. Памятуя об экзекуции, произошедшей несколько минут назад, этому не стоило удивляться. Другие ограничивались простым мальчишеским любопытством. Были и такие, что выражали искреннее сочувствие. Все это Леонтиск ощущал только наполовину. Став объектом внимания такого количества людей — а мальчишек в отряде было не менее сотни — он впал в какое-то сомнамбулическое состояние, близкое к опьянению.

— Это — ваш новый товарищ, «птенцы». Звать его Леонтиск, он прибыл к нам из Афин, — громким командирским голосом объявил Эвдамид, стоявший в двух шагах слева от Леонтиска, заложив руки за спину. При этом трицепсы на плечах ирена внушительно вздулись. — Одна из трех эномотий вашего лоха примет его к себе. Мне все равно, которая.

Несколько мгновений Эвдамид раздумывал, наморщив лоб.

— Может, по желанию? — проговорил он, наконец. И уже тверже. — Эномотархи, кто-нибудь хочет взять к себе нежного, вскормленного мамкиными сладостями афиненка?

Грохнул смех. Потом из рядов мальчишек выступил долговязый, дерзкого вида отрок со смазливым скуластым лицом и длинными, ниже плеч, темно-медными волосами. На вид ему было лет восемь-девять.

— Давай его мне, брат, — прокричал Рыжий, как его мгновенно окрестил про себя Леонтиск. Развязный тон этого выскочки ему сразу не понравился. — Теперь, когда Небид переломал ноги, некому стирать мне хитон и починять сандалии!

Несколько человек за спиной Рыжего с готовностью гоготнули.

— Авоэ, Леотихид, а ты не подумал, что двух львов в одной эномотии будет многовато? — Эвдамид проговорил это ровным тоном, но шеренги мальчишек взорвались от смеха.

Рыжий Леотихид ничуть не смутился.

— Клянусь Афиной, сейчас мы и проверим, львенок это или мышь с именем льва! — воскликнул он. — Посмотрим в Круге Братства!

— Не возражаю, — кивнул большой головой Эвдамид и обернулся к Леонтиску. — Круг Братства, афиненок, это спартанский ритуал, который проходит каждый новичок, прежде чем его примут в братство-эномотию. Ты должен сразиться с каждым из тридцати будущих товарищей. Как «птенцы», вы будете биться обычными тренировочными мечами, до первой крови — ссадины или царапины. Тебе понятно?

— Да, — процедил в ответ Леонтиск.

— «Да, ирен»!

— Да, ирен!

— Хм, — ирен поглядел на дерзкого сопляка, раздумывая, дать ему тумака или нет. Решив, что не стоит, бросил: «Тогда приступайте», отступил назад и сел прямо на землю, приготовившись смотреть поединки. Две трети «птенцов» последовали его примеру, рассевшись по краю невидимого круга, в котором осталась эномотия Леотихида и юный новичок-афинянин.

— Эномотия, лох — это подразделения войска?

Девушка морщила лоб с таким умным видом, что Леонтиск рассмеялся.

— Абсолютно верно. В агеле подразделение такое же, как в самом спартанском войске, и более того — обычно воинское соединение, образованное из шестилетних мальцов, остается неизменным до самого конца обучения, когда юношам исполняется восемнадцать лет, и в том же составе включается в армию государства. Самая большая войсковая единица у лакедемонян — так называемый отряд, три тысячи воинов.

— Великая Богиня! И сколько у Спарты таких отрядов? Десять, пятнадцать?

Леонтиск снова засмеялся.

— Теперь я знаю, почему ты со мной разговариваешь. Папа приказал выведать военные тайны?

— Фи, не смешно!

— Шучу. Ответ — три. Со времен царя Клеомена в Спарте лишь три отряда, и это совсем не мало, учитывая, что граждан в Лаконике едва ли тысяч десять.

— И девять из них — военные? С ума сойти!

— Вообще-то граждане-лакедемоняне все считаются гоплитами и распределены между упомянутыми тремя отрядами. Царь Клеомен, распределяя девять тысяч земельных участков, дающих право гражданства, не знал, что спустя сто с лишним лет после него герусия примет закон, который сильно ограничит возможность лакедемонян покидать город и служить наемниками. И за отсутствием обычной военной убыли число граждан постепенно превысило количество наделов. В Лаконике вовсе не осталось свободной пахотной земли и новым гражданам нарезают участки — вот смех! — на склонах гор и острове Кифера, давно принадлежащем ахейцам. Впрочем, реально на военной службе состоит лишь молодежь до тридцати лет и командиры всех уровней, остальные приписанные к отряду граждане-гоплиты зрелого возраста живут обычной гражданской жизнью. В случае войны они встанут под знамена, наполнив свои отряды до номинальных трех тысяч.

— Не будь занудой, я все поняла! Так и пишу — три отряда по три тысячи воинов.

— Чего?

— Запоминаю, говорю. Для папы.

— А-а! Записывай дальше: отряд состоит из трех хилиархий, соответственно, по тысяче солдат в каждой. Хилиархия делится на две моры….

— По пятьсот человек!

— Точно! Мора делится на пять лохов по сотне мечей. Командует лохом лохаг. В те времена, о которых я тебе рассказываю, Эвдамид был иреном — лохагом агелы.

— Ирен — лохаг учеников. Поняла.