Я устало потер лицо и криво усмехнулся:
— Есть очень небольшой шанс достать шустриков и там. Но у меня на руках раненая, которая гарантированно не выдержит ваш темп, а один я на Ту Сторону не сунусь — исчезновение спецгруппы, раздобывшей
— А когда им ждать вашего возвращения? Хотя бы ориентировочно…
— Числа третьего-четвертого июля к «Двадцать второму» выйду либо я, либо какой-нибудь другой засечник… — пообещал я, пожелал всего хорошего, активировал «Хамелеон» и сорвался на
Метров через двадцать влил Силу в
— Организм пытается регенерировать две самые серьезные раны, но пока это не удается… — вымученно буркнула она, без какой-либо подсказки с моей стороны поняла, что героизм только навредит, и сразу же исправилась: — Я на грани. Смогу блокировать это воздействие от силы минут десять-двенадцать. Но без гарантий.
Я метнулся к стволу еще до того, как она договорила, взобрался на ее ветку и вытащил из кармана первый накопитель:
— Показывай…
Потом наскоро зарастил обе раны и скомандовал:
— Слезаем и идем мыться.
— Угу. Они кровили, а ты пропотел насквозь… — поддакнула женщина и последовала моему примеру.
До берега озера было чуть больше пятидесяти метров, так что переход не затянулся. А водные процедуры изрядно напрягли, ибо место, на котором мы их принимали, прекрасно просматривалось с другого берега, что в этой области Зоны было очень небезопасно. В общем, после того, как кровь и пот были смыты, я пошел на поводу у собственной паранойи и увел Шахову в лес. Почти на километр. А там нашел небольшую полянку, застелил клочок земли ковриками и покрывалом, «прижег» это место плетением, уничтожающим насекомых, и слил на недо-лечение две трети нового запаса Жизни. Потом трезво оценил дело своих рук и недовольно поморщился:
— Это все, на что я способен. Но часов через семь-восемь мы доберемся до Базы, а там целители не чета мне.
— А еще через сутки-двое закончится мутация, и я смогу долечить то, что не смог ты? — язвительно спросила женщина и еле слышно зашипела: — Рад, я выжила
— Конечно! Прости, заслушался… — начал, было, я, но Язва, в мгновение ока оказавшись на корточках, натянула футболку, обняла меня за шею и от всей души поцеловала в щеку:
— Баламут, Оторва была права: ты настоящий мужик. И я счастлива, что она подарила мне шанс… рано или поздно заслужить твою дружбу!
— Интересно, а как называются наши нынешние отношения?
— Любовь, конечно! — на голубом глазу заявила она и перевела веселье на новый уровень: — Друзья друг с другом не спят, а мы чуть более суток тому назад проснулись в одной постели! Кстати, ты, гад, по итогам той ночи не сказал мне даже самого завалящего комплимента!
В другое время я бы или посмеялся, или отшутился. А тут ощутил кое-какие «лишние» эмоции, сообразил, что на самом деле происходит с этой женщиной, и прижал ее к себе:
— Лар, солнце, та химия, которой я обработал твои раны на первом этапе лечения,
— Если его направляешь ты, то получается, что пока ты рядом, я могу ничего не бояться? — хохотнула Шахова, но эта вроде как шутка вымела из ее чувств далеко не весь негатив. Пришлось пользоваться аргументом потяжелее: