Баламут

— Будем считать, что это подтверждает возможность отката изменений… — буркнула Шахова и замолчала.

В следующий раз магофон дрогнул и еще немного ослаб в восемнадцать с минутами. Третье ослабление случилось в девятнадцать десять и пробудило в нас нешуточный энтузиазм. Увы, зря: с этого момента и до двадцати трех тридцати восьми с магофоном не происходило ровным счетом ничего. Зато без двадцати двух полночь я уловил в аурах «проносящихся мимо» лиственниц совершенно новую и крайне неприятную составляющую. Следующие минут двадцать разбирался, в какой стороне находится эпицентр этого воздействия, а когда разобрался, куда идти, как-то уж очень быстро поднял спутниц на невысокий хребет, с которого днем должна была просматриваться небольшая серпообразная долина, в которую меня ни разу не заносило.

Пробежавшись по нему на юго-восток, понял, что непонятная хрень, нервирующая деревья, располагается где-то возле северного отрога. Поэтому направился именно туда. Естественно, после того, как озвучил дамам свои опасения, дал добрый десяток ценных указаний и перешел на шаг.

По пологому склону, заросшему кедрово-пихтовым лесом, спускались чуть ли не на цыпочках. Подлесок был выражен слабо, изредка попадающиеся на пути кустарниковые березы, рододендроны и жимолость почти не мешали, а по местам, поросшим мохом, бесшумно двигались даже дамы. Так что до опушки добрались пусть и небыстро, зато незамеченными. И прикипели взглядами, «усиленными» сумеречным зрением, к пяти слабо светящимся полусферам, окружавшим пятно чернильного мрака.

«Что это за хрень?»

— отпальцевала Шахова, дернув меня за рукав.

«Двухместные палатки корхов…»

— в том же стиле ответил я. Потом подумал и добавил:

«А то, что между ними, вижу в первый раз. Но почему-то уверен, что эта хрень напрямую связана с Волной…»

«Я тоже так думаю. И что будем делать?»

Я задумчиво потер подбородок и дал команду следовать за собой. А минут через десять, подняв дам к середине склона, остановился, подозвал их к себе и еле слышно зашептал:

— Если такие устройства каким-то образом усиливают и стабилизируют магофон Той Стороны, то их должно быть достаточно много, они должны располагаться на одном и том же расстоянии от Червоточины, на равных расстояниях друг от друга и охраняться приблизительно одинаково. В смысле, в данный момент. Ибо после того, как кто-то уничтожил аж три такие штуки, корхи, вне всякого сомнения, отправят ко всем оставшимся более серьезные силы.

— В общем, ты хочешь эту хрень либо сломать, либо захватить, верно? — спросила Язва.

— Я хочу подергать этих тварей за вымя сразу по трем очень серьезным причинам… — начал я и был перебит:

— Зачем тебе вымя каких-то там тварей, если у тебя под рукой два лучших комплекта сисек Империи?!

Рина сообразила, в чем настоящая соль шутки, раньше меня:

— Лар, спасибо за попытку не дать мне испугаться, но в данный момент я в полном порядке. Жду, пока Баламут закончит объяснения, чтобы высказать уже сформировавшееся мнение.

— Ты моя умничка! — мурлыкнула Шахова, поняла, что переигрывает, и замолчала. Зато заговорил я:

— Так вот, о моих причинах попробовать эту штуку на излом. Во-первых, я почти уверен, что армии Империи пока не до настолько глубоких рейдов, так что в тылу у корхов буянят одни засечники. Тем не менее, как только линия фронта стабилизируется, соответствующие службы начнут изыскивать любые возможности для возвращения прежнего статус-кво. И в этот момент им очень пригодится информация о причинах появления «Волны», слабых и сильных сторонах ее активаторов, принципах их защиты и так далее. Во-вторых, я пока не могу рвануть на Базу и успокоить дико переживающих родителей. А скачок магофона, к которому не причастен ни один засечник, станет великолепным посланием. И, в-третьих, каждый процент плотности магофона Той Стороны — это лишние сотни метров комфорта или дискомфорта для тварей, с которыми рубится наша армия. Вот мне и хочется внести свою лепту в эту войну прямо сейчас — вдруг эта лепта кому-нибудь поможет?

Глава 19

13 июля 2112 г.