Бакскин Ран

Он сидел на лошади и смотрел на меня. Я знал, что левой рукой он владел не хуже, чем правой. У него был револьвер, снятый с убитого индейца. Он смотрел на меня, а я на него. Я не потянулся к револьверу, потому что этого не требовалось.

— Джош, брось мне твой кошелек, — сказал я.

Глаза его стали злыми, но кошелек он бросил.

— А теперь другой.

Эд Карпе и Джим наблюдали за происходящим, и Эд ничего не понимал. А Киньон все знал, хотя не могу сказать, когда он догадался.

Джош Бун тянул время, но наконец бросил мне и другой кошелек.

Положив в карман оба кошелька, я вынул пару самородков и немного золотой пыли из своего кошелька.

— Здесь, возможно, будет сотня долларов, — сказал я. — Это деньги на поездку, ссуда. От меня — тебе.

— Я отдам тебе должок, — ответил он. — Я всегда плачу долги.

— Но эти деньги тебе на отъезд, — сказал я. — Теперь езжай.

Мы сидели в седлах, глядя ему вслед. Квадратная спина, одна рука торчит вверх. Таким мы его и запомнили, и больше я никогда не встречал его.

— Ну, что ж, — сказал Джим, — если не можем разбить лагерь здесь, надо ехать в поселок. Я хочу промочить горло.

И мы поехали. Никто не проронил ни слова.