Байки из кочегарки (записки скромного терминатора)

Контора, получив эту информацию подсуетилась и произвела внедрение пропавшей внучки в объятия любящего дедушки. Аделита была дисциплинированной революционеркой и выполнила задание по всем канонам, включая секретность. Тайная война, не менее жестока, чем гражданская и в данном случае, и партизаны и каратели оказались окалиной, осыпающейся с раскаленного меча Революции, погруженного в кровавую купель.

И вот сейчас Митрич, похоронил свою любимую в своей душе, второй раз.

Грустной была сегодняшняя тусовка, Митрич пил и отмалчивался, а потом просто заснул в своем любимом кресле, так что народ тихо разошелся, прикрыв дверь.

*Карательный батальон «Леопарды», носил шевроны с изображением головы леопарда, отсюда и прозвище.

Глава 31. Новый год, среди картин и брони

О это таинство картин,

Тут кисть застыла на века

Тут замер времени поток,

А за окном идет война

Неизвестный поэт времен Испанской войны

Среди новогодних гостей Митрича, в кочегарке присутствовал его старый боевой товарищ, здоровенный бородатый мужик, с обаятельной улыбкой, но с холодными глазами профессионала. Он притаранил на посиделки подарочную двухлитровую бутылку настоящего Caney, 12 years old. Митрич называл гостя Бароном и он ткнув пальцем в копию «Взятия Бреды» Веласкеса висевшую на стене кочегарки, тоже рассказал нам новогоднюю историю…

Было раннее утро 31 декабря 197* года. Город еще кое-где дымился, и постреливали еще на улицах, но власть уже переменилась. Партизанская бригада выбила отряды коллаборационистов, пытавшихся учредить тут свое правительство в пику нашим союзникам, обосновавшимся в столице. Накануне штурма мы доставили нашим друзьям полдюжины БРДМов, что и послужило решающим фактором в быстрой победе над прислужниками колониализма.

Мы уже хотели озаботиться местом более менее комфортабельного ночлега, как к нам вдруг заявился заместитель комиссара по культуре нового правительства камарадо Жозе. Он радостно сообщил, что нашел для нас прекрасную виллу, где мы сможем отдохнуть. И от имени народного правительства награждает нас партией деликатесов, отбитых у противника, и добавил, лучась благостной улыбкой: «Вы сами можете выбрать себе то, что вам по вкусу». И показал рукой на стоящие неподалеку два рефрижератора. При слове «сами выбрать» Тарасюк сделал стойку, умиленно-ожидающе посмотрел на командира и, дождавшись отмашки, хищно ринулся к обреченным на разор и потрошение рефрижераторам. Так как халявы не бывает, было ясно, что от нас хотят какой-то услуги. Так оно и оказалось…

На старинной пригородной вилле, где жил некий чудаковатый отставной столичный чиновник (куда-то пропавший во время штурма), была частная коллекция чуть ли не эпохи Возрождения. Это были картины Григорио Лопеша, Жорже Афонсу, Кристобаля де Фигейреду, Франциску Энрикиш и еще кого-то. Даже Арканя, как знаток той эпохи, слышал только одну из тех фамилий. Короче, за этой коллекцией, имеющей огромную культурную ценность, приедут завтра, или самое позднее – послезавтра, аж из самой столицы, а нас, как наиболее надежных по части культуры камарадос, попросили пожить на этой вилле и присмотреть за достоянием республики. Причем, охранять виллу будет снаружи рота команданте Пепешаша. Не успели мы удивиться странной фамилии, как перед нами нарисовался добрый молодец в камуфляже и с ППШ на груди. Это несколько разрядило атмосферу и уже через полчаса мы выдвинулись к месту новой дислокации.