Читаем Байка про Ваньку-богатыря (СИ) полностью

Ну в-общем хозяйствие у Ваньки Побарабанкина совсем в разор пришло. Трое детишков евоных, от Машки были которые, вечно голодные да полукормленные сидять, лядащая мачеха Оралкина гуляет себе напропалую, а папаня Ванька словно от гипнозу какого колдовского сидел околодевши. Ну ничего он у себя в дому не делал стоящего. Толечко на заправке день-деньской за копейки околачивался... Он же на заправочной станции вкалывал, бензин да газ всем подряд продавал. Смех короче да и только - этакий громила из себя видный, натурально по видону амбал, а бензинчиком и газиком в лавочке приторговывает... А своё поле между тем да мастерская верстачная в забытости да в запустении простаивают. В поле репьи да деды колючие вот такие повырастали, а в мастерской пауки пузатые везде по углам висят. Ну дурак и есть же! Кто ж ещё-то! Имбецил...

Короче дурь Ванюха на себя конкретную напустил. Ни друзей стоящих у него не стало, ни даже приятелей надёжных. Одни тебе па-анима-и-шь, партнёры! По игре в очко картёжной... Так эти мухлевальные типчики усе денежки остатние у дурилы-богатыря повыманили! Он, идиёт, даже заначку от Оралки у этих жучил хранил. Не, ну где ум-то у него подевался?! У шулеров в загашнике заначку хранить! Чёрт -те что ваще! Дичь! Ну полный же кирдык соображалки.

И вот однажды порешил господин Ванька Побарабанкин по окрестностям в воскресенье прогуляться. Себя значится показать всяким там остолопам и на других поглядеть трезвым пока ещё оком. До речки спустился неторопливо, глядь - ёж твою в раскаряку! - а его знакомца одного какие-то негодяи смертным прямо боем бьют-избивают!

Звали того знакомца евоного Баширка Асадуллин. Он то ли татарином был, то ли башкиром, то ли чувашом, а то ли ещё кем-то. Ихние папаши ранее здорово друг с дружкою корешилися, папашка Ванькин там ещё лодку держал на приколе напротив асадуллинского огорода, он в инспекции рыбохраны тогда подрабатывал и гонял по реке браконьеров будь здоров. А Ваньке рыбалить было неохота, вот его лодка, у берега брошеннная, вся и порассохлась.

Ну, Ванька с Баширкою так... здоровкались сухо тока, и всё. Ну а в этот конкретный момент то ли настроение у Ванька было помахаться, то ли просто так, а только он в драку-то возьми да и встрянь. Ага! Тех-то злыдней было штук восемь, не меньше, и они Баширку несчастного лежачего уже кажись добивали. А тут Ванька - раз! - и им всем по мордасам! Мужик-то собой здоровущий, косая сажень в плечиках могутных. Такого только раззадорь...

Поразогнал он короче всю енту шоблу. Спас вроде как сынка товарища своего папани. А особливо хнырю одному злющему от Ванюхи досталося. Энтого хныря вся почитай деревня в последнее время дюже опасалась. Пришлый он был, вроде как шабашник... Ну затерроризировал же обывателей мирных нахрен, гад! У него кликуха была страннная - Уголь. Это наверное потому что он весь в чёрном хаживал. Бородёнка такая всклокоченная, тоже чёрная, глазёнки словно у крысы по сторонам шныряют, ручонки дрожат... Тьфу! Одним словом гад. Сельчане поговаривали что ему-де сам председатель тайно симпатизировал, поэтому он, выродок, волю-то и взял простых людей забижать.

Вот ему-то оярённный Ванюха методично плюх и навалял. В харю его наглую да в пах в придачу. Тот оттелева буквально на карачках прочь уползал, гадючина. Навонял даже от досады вонючими брюшными газами. Хотя и орал при этом что это, дескать, Ванька с Баширкою от страху навоняли. Не только гад он был короче, но и врун вдобавок конченный.

И что тут вдруг началося апосля Ванькиного нежданного вмешательства! Ой-ёй-ёй! Мраки!.. Как оказалось, Ванька влез не туда куда надо. Это ведь не просто так само Баширку-то колошматили, а по заказу самого председателя Янкина. Ну а Ванька на тот миг был почти не выпимший и сразу допёр что Янкину и его кулацкой банде земелюшка, оказывается, асадуллинская понадобилась. Они на неё ведь, змеи, имели нехилые виды, и хотели внаглую беднягу Баширку оттелева попереть. А тут Ванька как словно снег на голову на них и упал. Вот они и осатанели, мрази.

И началась тут супротив недотёпы-богатыря самая настоящая оголтело-хаятельная кампания! Все кулацкие бандюки во главе с паханом Янкиным на него и насели как бобики на медведя.

Ну Ванюха, акромя пузатого председателя, никого шибко-то и не опасался. А Янкин был тоже внушительных габаритов тип, правда не плотный как Ваня, а жирный. Хрячище из себя ещё тот. Наглости же в ём было - хоть отбавляй половину нафиг! Не токмо кулаки зажравшиеся под его дудку плясали, но и всё почитай село.

Кроме одного мужичка тронутого. Тот был явно не в себе, жил на выселках и в молодости навроде как тхэквондо занимался. Так вот, он Янкину так и сказал: сунешься в мой огород, толстое брюхо - получишь пяткой от меня в ухо! Тот и поостерёгся с умалишённым связываться. Мало ли чо... А вдруг и впрямь пятка?..

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза