Багряная летопись

— Заходите! Добрый день, молодой человек. Не правда ли, отличная погодка? Итак, что же вы принесли мне? Суждения большевиков? Любопытно, любопытно! Что говорит мистер Калинин, президент всея Московии? «Для меня не подлежит никакому сомнению, что жизнеописание Фрунзе может стать настольной книгой для воспитания нашей коммунистической молодежи». Ну знаете… Тут же высказывания этой международной коммунистки, которую проморгали изъять наши немецкие друзья, — Клары Цеткин. «Полководца, равного нашему Фрунзе, нет и не может быть во всем мире, ибо нет и не может быть во всем буржуазном мире полководца, с которым органически связаны мысли и чувства миллионов. Нет и не может быть полководца в буржуазных государствах, на которого обращены взоры угнетенных, где бы эти угнетенные ни находились: в соседней ли Германии, Китае, Индии или в каком-нибудь другом месте земного шара».

Ну, мой юный друг, все это, мягко говоря, не находки.

Сотрудник «Аэроплана» сокрушенно развел руками.

— А это кто? Воронский, критик? Знаю, знаю! Критик, которого критикуют, хе-хе-хе! Может быть, хоть здесь будет что-либо оригинальное? Ведь Воронский, если не ошибаюсь, — его шеф по дореволюционной заговорщицкой деятельности. «На вершинах власти одни из выдающихся замечательных людей управляют и руководят, создавая вокруг себя среду преклонения, авторитета, другие сильны дисциплиной, третьи — деловитостью и практицизмом, четвертые — дипломатичностью и приспособленностью. Товарищ Фрунзе создал вокруг себя среду крепкого, сердечного и отрадного содружества. И дисциплина, и авторитет, и такт, и деловитость проходят через это содружество. Известно, как прочно он связан с текстильным иваново-вознесенским рабочим краем. Это связь революционных бойцов, но целиком проникнутая дружбой. Он прямодушен и открыт. Он слишком духовно богат, чтобы идти кривыми окольными дорогами». Да, немногим лучше остальной демагогии.

Джентльмен бегло просмотрел остальные агентурные донесения, отбрасывая одно за другим в сторону.