Баффер

Да уж, я именно из таких мыслей и исходил, когда сюда эвакуировался.

— Что на югах?

— Какая-то сволочь подняла Вади ас-Салам.

— Это что?

— Кладбище в Ираке, на пять миллионов захоронений.

— И как?

— Некромантия против ядерного оружия не играет.

Он вдруг резко повернулся и почти закричал:

— Нам почти удалось. Почти, не хватило самой малости, чтобы удержать страну от развала. Может, если бы ты остался… — Он не договорил, махнув рукой.

— Спасибо, полковник, за добрые слова. Знать, что только твоей жизни не хватило, чтобы накормить чужого зверя… — Я тоже не стал договаривать. Ох полковник, ни хрена ты не спец в людях. — Сергеев, ты когда в последний раз видел одинокого мента в форме?

— Не помню, а что?

— Я — три месяца назад. Это уровень доверия к тем, кто вроде бы наша защита — представитель прежней власти живет до второго-третьего игруна.

Он явно разозлился:

— Если какие-то уроды…

— Это не уроды, Сергеев, это те самые люди, которые вроде бы должны быть благодарны за защиту родному государству. — Он слушал, сжав губы и сумрачно на меня уставившись. — Поехали в Гнединск, там в ментовке работают неплохие люди. Местные, знающие, не вороватые, делом занимаются, если могут. И куда идет народ с просьбами? В штаб Гнединской Гильдии, хотя их там втрое меньше, чем полицейских.

— Зато у них сил больше.

— Не суть важно, главное, что народ голосует ногами. Я по всей стране хожу, смотрю, слушаю…

— Помогаешь.

— Не без этого, но только когда вижу, что человек помощи достоин, и вижу, что он готов заплатить.

— Во Владимире помог просто так. И в Питере тоже. И в Пензе тебе уже некому было платить.

— Капитана расспроси, я у них патронов взял за помощь, и два легких броника. Тьфу, не сбивай, не о том речь. Я вижу, что людям вы не нужны. Вы, как государство. Вы, как организующая сила.

— Не будет нас — придут другие!

— Они уже пришли. Благодаря Этой Хрени все вдруг стало гораздо понятнее и проще. Если кто-то прикрываясь громкими словами отбирает у тебя имущество, а то и жизнь, для своих целей — это враг, его надо убить! Свой лишь тот, кто рядом и зависит от тебя. И люди строят свои маленькие государства, на десяток-другой человек.

— И их передавят по-одиночке!

— Завидно, что этого не можете сделать вы? Это же раньше была ваша тактика, давить сопротивляющихся по одному, в темных местах, наводя страх?

Он матюкнулся, словно в отчаянии подняв руки к небу.

— Михалыч, я простой майор, “сапог”, “махра”, получивший дар одним из первых, мне похуй, что думают там! Я вижу, что сейчас идет вторая волна, гораздо страшнее! Я мечусь по стране, собирая всех, кто может хоть как-то защитить людей!

— А все, кто может, дают тебе пинка под зад…

Махнув рукой он сел на крыльцо рядом, нагнувшись вперед, словно стараясь сдержаться.

— Ты, Сергеев, может и впрямь хороший человек, и действительно стараешься делать как лучше. Но это “лучше” оно не для меня. Не для нас. Ты — простой майор, я — простой больной человек, которому еще хоть денек бы пожить… Илья!

— А? — Мальчишка отвечал из-за занавески, отделяющей сени от дома.

— Принеси попить, пожалуйста. Компот остался? Сергеев, хочешь манго?

Он, поморщившись, посмотрел на меня, покачал головой.

— Ну звиняй. А я вот разлакомился. Елка пополам с мылом, но вкусно!

Илью мракоборец не разглядывал, видимо, наблюдение за нами велось и информация, что я живу не один новостью не была. Протянутую кружку он взял, кивнув, отпил и поставил стакан рядом.

Я срезал кусок манго, порезал, вывернул шкурку, начал есть.

— С таким удовольствием жуешь…

— Кто знает, Сергеев, вдруг это последний фрукт в моей жизни? Как там в притче говорилось? Ах, какая сладкая это была ягода?

Он покачал головой, но протянутую вторую половинку взял, повертел в руках.

— Мда. Я такие интриги устраивал, чтобы на базу два фургона с фруктами привезти, детей порадовать.

— А тут какая-то сволочь сидит и жрет южноамериканский фрукт, только что с грядки.

Он понял, но ничего не сказал. Вытащил из кармана нож, аккуратно срезал ломтик, угостился. Так сказать, знак примирения.

— Илья, принеси еще. Возьмешь, бойцам отдашь.

— Спасибо.

— Смешно. Столько лет выстраивать систему отбора, следить, чтобы возможности были у наиболее адекватных, повязанных людей…

— И вдруг Эта Хрен переворачивает все вверх ногами.

— Кто был ничем, тот стал ну прям вааще. Что ваши научники говорят?

Он положил рядом обкусанную кожуру, вытер руки о штанину.

— Они, Михалыч, несут такую чушь… даже мне понятно, что идеи флогистона и теплорода вписываются в реальность гораздо лучше их выдумок. Самая популярная версия — что мы все персонажи в игре космических масштабов.

— Сбой в программе? Слышал, как же.

— Потом — что на самом деле вся жизнь на Земле воссоздана одним сообществом нанороботов, у которых от старости вдруг заглючила память, они перепутали разъемы и подключились к нашим компьютерам.

— Которые в свою очередь состоят из них же. Почти убедительно. И все?

— А третья версия в том, что происходит что-то, чему в человеческих языках нет даже аналогов, и потому мы никак не сможем понять суть происходящего.

— То есть никаких подвижек?