Бабы строем не воюют

– А то ты не знаешь, как можно без слов всякое говорить! Уж кто-кто, а бабы в этом изрядные умелицы. И не лицом, и не руками подсказывать, а просто… э-э… ну поведением или даже ничегонеделанием. Ну поняла?

«Господи, прости мою душу грешную! Ну как тут поймешь? Он-то еще из самых мудрых мужей, а такого накрутил! Кто другой и сам себя запутал бы».

– Нет, – честно призналась Анна. – То есть как такое делается, я, конечно, знаю…

– Хе! Еще бы!

– …Но что ты мне сейчас объяснить пытаешься, никак в толк не возьму.

– Тьфу! Боярыня, разумница… А ведь пялилась тогда на своего Лешеньку, чуть до дыр не проглядела! Он отрокам ПОВЕРИТЬ в Просдокино вранье приказал! Или вид сделать, что поверили. Хотя эти лопухи могли и вправду поверить.

– Так они и поверили навер…

– Да не о них речь! Просдоке же и не нужно было, чтобы поверили, ей требовалось, чтобы Лешка ее до дому проводил. А он все наоборот устроил: вроде как поверил, хоть ей это было и не нужно, а до дому провожать не стал, хоть она этого и хотела! Ну поняла теперь?

– Мудрено тебя понять, дядька Аристарх, уж больно много ты вокруг да около ходишь…

– Ох, вздеть бы тебе, Анютка, подол да нахлестать крапивой! Настена говорит, что от этого кровь к нахлестанному месту приливает. Может, тогда тебе думаться легче станет?

– Да что ж ты все ругаешься-то, нет бы объяснить…

– Не ругаюсь, а учу! А ты старайся, думай. Чай, боярыня, не девка несмышленая. Вспоминай вторую подсказку – про подчиненных.

– Ну-у, можно приказать наставникам, чтобы вид сделали… что поверили… будто плотники без меня не знают, что дальше… Ой, нет! Приказать наставникам всерьез проверить эти помосты?

– Ну-ну, давай, Анюта, поднатужься!

– Угу… а можно еще и отрокам велеть для пробы с этих помостов пострелять.

– Так, умница, продолжай!

– А еще можно другим наставникам на все это с той стороны вала посмотреть…

– И? Ну самое-то главное – что?

– Ага, поняла! – торжествующе воскликнула Анна. – Велеть им, чтобы ни слова в похвалу, а только в порицание… придираться ко всякому.

– О! Вот уже глас зрелой женщины, боярыни слышу.

– А еще можно заставить Сучка это все слушать, – с увлечением принялась перечислять она, – и чтоб ни слова поперек сказать не смел! А потом чтобы всё, что наставники укажут, переделал по их слову. А еще приказать, чтобы, пока не переделают, Сучок не смел из крепости к Алене отлучаться! Ой, да лысый дурень за это Нилу такую же прическу, как у себя, изладит!

– Ну! Я ж говорил: что-что, а пакость измыслить баб хлебом не корми! Хорошо, устроишь ты все как рассказала, а какую пользу с этого получить можно?

– Э-э… шутковать со мной наперед заопасаются.

– Это – раз. Еще?

– Прилежней работать станут, а то вдруг я опять позову наставников их работу проверить?

– Это – два. Еще?

– Ну… – Анна призадумалась. – А! Знаю! Получится, что я им тогда не поверила, а только притворилась.

– Не то! Об этом говорено уже. Дальше думай.

– А что ж еще-то?

– Думай, я сказал!

– Так, сейчас… погоди…

– А я и не спешу никуда, нам еще долго разговаривать.

«Что еще вывалит? Мне и этого-то выше маковки…»

Аристарх опять шлепнул ладонью по колену:

– Не отвлекайся! Какую еще пользу из этого случая извлечь можно?

– Да не знаю я, не придумывается никак!

– Тьфу, чтоб тебя. Самое же главное! Ну как тебе объяснить-то… Вот, к примеру, ты с другими бабами чем-то Варвару уела… или обсмеяла… Вы как, между собой некую общность ощутите, хоть на малое время?

«Господи, да чего ж он о простом так сложно-то…»

– А-а! Если я вместе с наставниками плотников, как Мишаня говорит, мордой об стол приложу, то я для воинов еще больше своей стану!

– Ну разродилась наконец-то! Я уж думал, повитуху звать придется. Верно, у воинов уважения и доброты к тебе хоть и немного, но прибавится. Глядишь, и вспомнит при случае кто-нибудь: а как мы с боярыней-матушкой плотников через хрен вертанули… Гм… Да-а, едрен дрищ… Еще что-нибудь измыслишь или иссякла?

– Все вроде бы…

– Нет, не все! Для себя самой, для того места, которым думаешь, что из нашего разговора добыла?

– Да я тебе все уже рассказала…

– Не все, тебе говорят!

Анна поежилась под тяжелым взглядом Аристарха, судорожно пытаясь сообразить, что же еще ему от нее надо, но он неожиданно сменил гнев на милость.

– Ну да ладно. Вспоминай-ка: с чего у нас разговор про Просдоку и про плотников начался?

– Это самое… сейчас… С того, что ничего похожего нет. Так?

– А чем закончилось?

– Что все, считай, одинаково было.

– Верно. А сейчас самое главное. Слушай внимательно да получше запоминай. Потом можешь время от времени мои слова про себя повторять, особенно когда какая-нибудь трудность у тебя объявится. Очень полезно.

Аристарх уставился Анне в глаза так, что та невольно подобралась, будто в предчувствии опасности или перед очень важным делом.