Бабье царство. Возвращение…

Сначала предлагает переработать полтора миллиона пудов зерна, мотивируя это повышенной для него выгодой от продажи именно нами произведённого спирта, потом предлагает новую партию зерна, ещё большую. На тех же, что и в первый раз условиях. А теперь, я так понимаю по твоему периодическому хмыканью и заинтересованному виду, ещё что-то интересное подсовывает.

Ну, прям добрый любящий дядюшка, заботящийся о благополучии любимых племянниц. Нет, что-то здесь не так.

— Смеёшься? — изумилась Маша. — Миллион пудов элитного зерна в закрома родины, да плюс к тому три лимона сто шестьдесят пять тысяч злотых за бутылки, выдуть которые Марковым мастерам на раз плюнуть…

Запнувшись, Маша несколько опамяталась. И как-то нехотя смущённо призналась, под насмешливым взглядом сузившихся глаз Беллы.

— Ладно, — поморщилась она, — можешь ничего не говорить. Не на раз плюнуть, согласна. Поработать придётся. И серьёзно придётся поработать, если хотим отхватить такой куш. Двести тысяч бутылей — это вам не комар начихал. Но, согласись, и цена хорошая. Три лимона золотом с копейками. За такие деньги можно покорячиться.

И вот это всё, по-твоему — «что-то не так»?

— Я вот всё думаю. А не дёшево ли Куница собирается нас купить? — не отвечая Маше, проговорила Белла. — Может с него более реальных денег потребовать, да побольше? Чем чёрт не шутит, вдруг даст.

— Сдурела!? Клиента потерять хочешь? — мгновенно взвилась Маша. — Нет! Ты меня не слышишь. Определённо, поездка к Марку дурно сказалась на твоих умственных способностях, — сердито завертелась она на стуле. — Потребовать можно, да получить — вряд ли. Денег в городе, считай что, ни у кого, кроме как у нас нет. И Куница здесь не исключение. В городе царит сплошной бартер. Даже Голова, у которого весьма нехилая торговлишка с Приморьем, и тот за все операции в городе предпочитает расплачиваться «борзыми щенками».

Одни мы со своим приморским золотом на общем фоне выглядим белыми воронами, платим за всё наличкой. Но и у нас тоже дела идут не шибко весело. Зима, торговлишки с Приморьем считай что, никакой. Притока золота — тоже практически нет. Так, тощий ручеёк для поддержки штанов. Живём исключительно за счёт старых жировых запасов. И на этом фоне предложение Куницы для нас воистину царское. Столько зерна, да ещё и деньги.

А уж для нас то, зерно — очень серьёзная причина зубами схватиться на данный договор. Своего то зерна у нас как не было, так и нет. И будет ещё не скоро, если вообще когда-либо будет, с нашим-то подходом к собственному посевному клину. А тут — такая удача. Такое предложение! Считай, на несколько лет вперёд будем обеспечены прекрасными кормами для ящеров и посевным зерном. При известной, конечно, экономии, пусть впроголодь, но на пару лет нам этого зерна хватит.

Надо будет лишь поставить надёжные элеваторы и сохранить в закромах Родины, чтоб ничё не пропало. Так что, хочешь не хочешь, а Куница нас считай что спас.

— Вот это-то и странно, — задумчиво буркнула Белла. — С чего бы такая благотворительность. Для местных подобное поведение совершенно не характерно. Лесовики! А тут — благодетель, иначе не скажешь.

— Не ёрничай, — поморщилась Маша. — Да, он нас просчитал и сделал нам шикарное предложение, от которого мы не можем отказаться. Не можем и не будем! Ну и что?!

Ну и что, что он нас просчитал и хочет на нас заработать? Ему нужен спирт и он нашёл пути решения своей проблемы. А нам надо решать СВОЮ проблему.

У нас на шее почти девять тысяч взрослых мужских особей подгорных людоедов висит! Целый легион, считай что, который так и не удалось сформировать нашим заинтересованным имперцам. И который они постарались быстренько сбыть со своих рук обратно нам на шею, скинув с себя такую докуку. И если б не первый договор с тем же Куницей, в лагерях наших шахтёров и Марковых землекопов царил бы сейчас натуральный голод, и ящеры как и прежде жрали б сами себя. Или, что вернее за нас бы принялись. И шахты б встали! Все!

Не забывай. У нас почти три тысячи шахтёров. Было!

Было и теперь заново есть! Два на золотом и один на угольном рудниках; одна тыща — на медных копях; две с половиной — землекопы у Марка; ещё что-то около двух — на ловах у амазонок, занимаются подлёдным ловом. И тысячи полторы — заняты в горах: на работах в Тупике и на строительстве там дороги. Девять тысяч! Девять тысяч взрослых мужских особей! И все как один хотят жрать! А как жрут они — сама знаешь.

— У тебя что-то не ладное с арифметикой, подруга, — насмешливо перебила её Белла. — Ты забыла посчитать те две тысячи «зомби», что копали подземелья под Литейным. Те самые твои любезные «Закрома Родины».

— Разве? А это не землекопы Марка? — удивилась Маша. — Мне раньше казалось, что это его ящеры.