Бабатырь

Единственный способ заковать Кощея в цепи – предложить ему ролевые игры. А потом незаметно потерять ключ. «Я медленно снимаю с себя кольчугу и сапог!», – мурлыкала я, пошатываясь на ветру.

– Ой, а можно, я сначала на печке отлежусь?

– Дай ему, поганцу!– в сердцах воскликнул кто-то, пытаясь разбудить во мне боевой дух. Боевой дух крепко спал. И подергал ножкой в знак протеста.

– Не дам! – возмутилась я. – За кого вы меня держите!

– За коня! – тут же отчитались мне. – Ой, а мы имя богатырю не дали! На бой отправляем, а имя не дали!

– Спасибо, не надо! – обрубила я инициативу местного паспортного стола. – У меня есть имя! Ира!

– Ну что ты, богатырюшка, в самом деле! – покачали головой люди, к котором уже спешили бы санитары, если бы телефон не остался на дне пакета. – Имя богатырское должно страх на врага наводить! Ужас! Чтобы враги при звуке имени сами разбегались! У всех богатырей имена есть!

– Пофигу, – чихнула я, не чая как быстро ускакать отсюда. И, главное! Не забыть пакеты!

– Доброжир! – предложили мне имя.

– Я что? Слишком толстая? – возмутилась я, отметая вариант. Но варианты, видимо, были заготовлены. И посыпались, как из рога изобилия.

– Путятя! – немилосердно предложили мне.

Мне казалось, что враги уже упали на колени, обняли друг друга и делают общественный туалет от смеха.

– Едет Путятя! А что? Грозно звучит! – спорил мужик один. Я его запомнила. «Путите Путятю!», – требую я, вежливо стуча в ворота богатырским мечом. А оттуда: «Не путю!». «Отпутите Путятю!», – умоляю я врагов, глядя на них глазами голодного котика.

– Ослябля! – выкрикнули из толпы. – У нас еще не занято!  Или занято! Но не сильно прославлено!

Мне начинало нравится имя Путятя!  А что? Отличное имя!

– Хорошее имя, Ослябля! – поддержали сволочи.

– А может, с Кощеем что-то связано! Чтобы уже трепетал! Кощедох! –выкрикнула какая-то девица. – Кощебей! Кощебол!

«Ну ты и Кощебол!», – как бы восхищаются мной. Но я то знаю. Идея неожиданно всем понравилась. «Кощебой», «Верникощей», «Кощегрыз»…

– Я что его? Есть еду? – возмутилась я, пытаясь отмахнуться от добрых людей примотанным ко мне мечом.

– Кощесмерт! – тут же предложили мне. – Кощевал! Кощеплен!

– Вы еще Кощежопом назовите! – крикнула я, мечтая выбраться отсюда поскорее. Я пыталась объяснить, что меня не тянет на подвиги. Скорее, наоборот. И прославиться я не желаю.

– Кощежоп? – переглянулись люди, задумавшись. – А что? Звучит! Пусть знает, окаянный, что его ждет при встрече с тобой, богатырь ты наш славный! Пусть знает, как девиц похищать!

– Да вы что! Я же пошутила! – возмутилась я, в надежде, что не поздно. Но мне уже несли огромный щит с новым именем.

– Ой, Кощежопушка наш, родненький! Спаси нас! – заныл мужик, падая ниц.

– Он как бы по девицам, насколько я поняла, – пыталась я утешить страдальца, как могла. Это сон! Нужно просто взять и проснуться! Делов-то!  Просто проснуться!

– Эх, раз судьба тебя нам послала, то, видать, так надобно! Не посрами честь богатырскую! – пафосно кланялись мне.

– Вот посрамлю, как могу! – огрызалась я, понимая, что зря не любила позу наездницы.

Коня выводили под уздцы, а он медленно перебирал копытами. Видимо, в этом мы с ним были схожи. На подвиги он не стремился.

– Это – лучший богатырский конь! Скачет – быстрее ветра! В бой первый бросается! – инструктировали меня. Конь посмотрел на меня и намекнул, что в нем только одна лошадиная сила. – Наречешь его именем славным!

– Пакеты! – запереживала я, вспомнив про тяжелые пакеты из магазина. Нет. Ну мало ли!

Мне несли мои пакеты, вешая справа и слева от сидения. От примотанного щита отнималась левая рука. От примотанного меча – правая.

– Но! Трогай! – крикнули люди, а конь понесся по огромному туманному мосту. – Ждем тебя с добрыми вестями, Кощежоп, славный богатырь!

– С-с-стоять! – пискнула я, улетая вместе с конем в туманную даль.

Глава третья. Как бабатырь сходил налево

Может быть, опытная наездница тут же бы выдала что-то вроде: «Но!» и «Прррру!». Но я была наездницей неопытной. Поэтому выдала что-то вроде: «Аааа, куда прешь!» и «Ииии! Я сейчас упаду!». Но по факту, я имела в виду то же самое.

Мне казалось, что моей отбитой бабатырской попой можно будет колоть орехи. И сказочная белка, разгрызающая ювелирные изделия, наконец-то сплюнет с облегчением.

– Ааааа! – тряслась я, глядя ошалелыми глазами в странный туман. Если вытянуть руку, то и она затерялась бы в тумане. Где-то под нами журчала река.

– Стоять! – выдохнула я, падая на коня. Кто-то умудрился привязать меня к седлу. Поэтому пока что я чувствовала себя кентавром с бешенством коня. – Д-д-да к-к-куда ж ты п-п-прешь!

Видимо, конь уже понял, что я имею в виду и стал притормаживать.

– Молодец, – похвалила я его, потрепав по шее. – Хорошая лошадка… Стой-стой-стой… Эх! Сейчас бы слезть и обратно!

– Ыррррр! – послышался жуткий рев над головой, а я замерла вместе с конем. Конь дернул ухом и стал медленно пятится.