Бабайка

— Десять секунд, — шепнул он. — … девять, десять. Пошли.

И мы спрыгнули в бассейн. Там уже было по пояс, и вода с рёвом уходила в гигантскую воронку в центре. Когда мы приблизились к воронке, было уже по колено. Диаметр метра в три, прикинул я. Лю машинально подёргал сжат, проверяя, кивнул мне и спрыгнул в дыру.

Погнали наши городских.

XX

В Зале Ухода воды было по пояс, и она стремительно убывала.

— Не туда смотришь, — крикнул Лю.

Дракон, узкий и длинный, такой, каким рисуют его китайцы, подняв своё тело над водой и растопырив усы в стороны, смотрел на меня своими жёлтыми глазами, и на затылке его сидел Никита.

— Никита, — закричал я, срывая маску. — Сынок!

Голос мой потонул в плеске воды, но сын мой увидел меня и потянул ко мне руки, радостно улыбаясь.

И тут я увидел, как на дальней от нас стене вспухает ярко-зелёное пятно перехода, я сразу понял, что это переход, что ещё могло быть зелёного в этом жёлтом мире?

— Надо его задержать! — Линда, взявшаяся неведомо откуда, с рваной дырой на правом рукаве.

Затрещал автомат Лю, и я увидел как раз-два-три-четыре появились круглые отверстия на груди бабайки-дракона.

— Сто-ой!! — дурным голосом заорал я. — Не стрелять!

И Линда опустила свою базуку.

И автомат Лю так кстати закашлялся, и Лю, точным движением выдернув обойму, потянул с пояса сменную и воткнул её в гнездо,— холодный и готовый ко всему.

Дракон же словно ничего не почувствовал, словно и не хлынула толчком кровь из всех четырёх отверстий. Он рывком расправил неправдоподобно короткие крылья и, словно перелившись из одного состояния в другое, развернулся лицом к выходу.

Сейчас. Потом будет поздно.

Я выхватил саблю и побежал на него.

Снова затрещали автоматы, послышался женский вскрик, и я словно споткнулся об этот крик и упал лицом в воду. Поднимаясь, я увидел,

как бежит от дверей, бодаясь с водным потоком, охрана,

как, роняя автомат, падает Лю,

и как, зажав рукой собственный рот, рвётся к своему напарнику Линда.

Полыхнуло зелёным, и проход стал ярче.

Я стоял мокрый с ног до головы, на коленях и смотрел, как Линда, бережно держа на коленях окровавленную голову Лю, что-то шепчет ему на ухо, а тот глядит невидящим взглядом куда-то мимо меня. Дракон плавно, словно самолёт вертикального взлёта, набрал высоту и, зависнув, развернулся целясь лицом к проходу. Линда подняла голову и увидела меня.

Глаза её вспыхнули гневом.

— Иди! Иди за ним! — закричала она. — Если не хочешь быть проклят!

Я глянул на дракона, и увидел, как смотрит на меня, вытянувшись в мою сторону, Никита. Дракон гигантской рыбкой заскользил в дыру перехода. Я вынул из кармана куртки кошелёк и кинул его Линде. Та машинально точным движением поймала его. Вот и хорошо, подумал я — и успел увидеть, развернувшись, как плавно, волной, исчезает в дыре перехода драконий хвост.

— Да иди же ты! — крикнула Линда. — Иди!

К чёрту. Это всего лишь наёмники.

Я встал и, сжимая в руке оскользевшую саблю, побежал к тускнеющему пятну перехода. На перехват кинулся кто-то из охраны.

Ерунда, они не успеют.

Снова затрещали автоматы, и что-то дёрнуло меня за правую ногу на последнем шаге, и прыжок от этого получился каким-то неловким.

Сверкнуло ярко-зелёным, и я почувствовал, зажмуривши глаза, как дохнуло теплом, и упал лицом вниз.

Меня словно поймала гигантская ладонь и мягко опустила на землю.

Я открыл глаза.

Трава.

Ярко-зелёная трава.

Я прошёл.

XXI

А в жёлтом мире, в жёлтом небоскрёбе, девушка, настоящего имени которой я так и не узнал, склонилась над телом своего парня и заплакала горько и безутешно.

Слеза упала на лицо лежащего, и его ресницы дрогнули.

Я верю в это.

5. Зелёный констебль

I

Я лежал и смотрел в бледно-зелёное небо. По небу плыли облака, и глаз уже воспринимал их как белые. Забинтованная нога перестала кровоточить и только тихонько ныла. Бинт я нашёл в той самой жёлтой сумке, что дали мне Линда и Лю. Дырка в мякоти — это не так страшно, я не помру среди этой травы. Вот только как передвигаться — ковылять-то я смогу, но хватит ли мне этого?

Я ещё раз огляделся.

Лесостепь.

Так я, во всяком случае, себе её представляю: равнина с лесистыми островками. И старые сглаженные временем горы по левую руку от солнца.

Куда идти — совершенно неясно. Но вот то, что нечего мне делать на открытом пространстве с моей жёлтой экипировкой — это совершенно однозначно.

Как там Лю говорил?

Как зёрнышко риса на столе.

Я кое-как встал и, припадая на продырявленную ногу и опираясь на саблю в ножнах как на трость, заковылял к ближайшему леску.

Революционный держите шаг, неугомонный не дремлет враг.

Мне понадобилось минут двадцать, чтобы добраться до опушки, и за это время умотался я основательно. Хромать с непривычки — занятие весьма утомительное. Все мышцы работают не так, как привыкли.

И печально было на сердце, одолевали мысли о Линде и Лю. Как они? Выбрались ли? Только сейчас я вдруг понял, что не знаю, как они собирались уходить из Дома Дракона.

Вдобавок жарко.

Кстати сказать, это тоже интересно — сколько я мотаюсь по этим цветным мирам, а под дождь ещё ни разу не попадал.