b4a3e79b-394f-41ff-b16c-08688dc99b22

– Хорошая попытка. – Она улыбнулась, ей нравился этот шрам, с ним

он выглядит более опасным, но в то же время более уязвимым. – Звучит так,

как будто это происходит с тобой постоянно. Спорим, твоя девушка не была

от этого в восторге. – Она не знала, зачем это сказала, но это произошло

прежде, чем она могла подумать.

– Кто сказал, что у меня есть девушка?– сказал он, подняв бровь со

шрамом. Он сощурил свои тёмные глаза.

– Никто, – ответила она.

– Хорошо, если кому-то интересно, то больше нет.

– Кому интересно?

– Тебе? – он посмотрел ей прямо в глаза.

– Я могла бы сказать тоже о тебе, – издевалась она.

– А что если я бы заинтересовался? – пожал он плечами.

– Это не секрет, – сказала она. – Я уверена, что половина экипажа

влюблена в меня.

Она закатила глаза. Она не была уверена в том, что делала, но было

весело сердить его. Так было ли ему интересно, в самом деле? Когда он

признался в этом.

– Только половина?

– Ну, я не люблю хвастаться, – застенчиво сказала она.

Они смотрели друг на друга, Нэт почувствовала, что её тянет к этим

тёплым карим глазам, цвета мёда и янтаря, игривым и сверкающим. Она

повернулась к нему так, что они оказались в нескольких дюймах друг от

друга, их тела почти соприкасались. Они были на улице в жуткий холод,

однако ей никогда не было так тепло.

– Что ты делаешь? – спросил он, наконец.

– То же, что и ты, – ответила она.

Он покачал головой.

– Не начинай того, чего не сможешь остановить, – предупредил он.

– Кто сказал, что я хочу останавливаться?

Он смотрел на неё так долго, напряжённое молчание повисло между

ними, на мгновение у неё перехватило дыхание. Уэс повернулся к ней,

наклонился, его лицо было так близко к ней, как будто он собирается её

поцеловать, но в последнюю минуту он передумал. Он больше не смотрел на

неё; он смотрел на камень, который был у неё на шее.

Он отстранился и посмотрел на вспенивающуюся воду, бросил

камешек из кармана в океан.

– Чего ты хочешь, Нэт? – спросил он.

– Могу задать тебе тот же вопрос, – сказала она, стараясь, чтобы в её

голосе не было слышно боли. Знал ли он о камне? Почему он так смотрел на

неё? Ты не можешь доверять беглецу.

Они все продадут тебя вверх по реке за несколько ватт.

Он нахмурился.

– Слушай, может, начнём все сначала? – спросил он. – Почему бы тебе

не рассказать что-нибудь о себе, что-то, чего нет в официальных отчётах,

чего не смог накопать о тебе Фарук.

– То есть, ты хочешь узнать меня поближе? Зачем?

– Почему бы нет? Как я и говорил, нас ждёт долгий путь впереди.

Может быть, он лжёт, а в действительности у него есть девушка в Нью-

Вегасе. Может быть и не одна. Или, может быть, он просто хочет быть

друзьями. Нэт не знала, какая из вероятностей её беспокоила больше всего.

– Давай же, расскажи что-нибудь, – сказал он. – Скажи мне, как ты

впервые оказалась в Пайле.

– Как ты… ладно, хорошо, – она вздохнула. – Ты прав. Я пыталась

сделать это раньше. Это не первая моя поездка через Страну Отбросов. Я

была сиротой, как ты догадываешься. Я жила с миссис Аллен, леди, которая

вырастила меня. Это была её идея попытаться попасть в страну, когда мне

было шесть лет. Она хотела лучшей жизни для нас обеих, потеряв веру в

ОША.

Уэс приложил подбородок к руке.

– Что случилось?

– Беглец, который забрал все наши деньги, не заплатил взятку на

первом контрольном пункте, так что после охранник отказался нас

пропускать, он вызвал пограничную полицию, нас отослали обратно, так как

у нас не было визы.

– В нашем бизнесе, мы называем их ослами, – сказал Уэс. –

Невежественные ребята, которые много чего не знают.

– Они забрали её, я никогда не видела её больше, – тихо сказала Нэт.

Миссис Аллен не была её матерью, но она была единственной матерью,

которую она знала. Её глаза наполнялись слезами. – Она нашла меня, когда я

была ребёнком. Она сказала, что я была ВДИ, – сказала она, обнимая себя

крепче. Выброшена для использования.

– Вы сражались раньше, – кивнул Уэс.

– Она мне говорила об этом. – Миссис Аллен объяснила Нэт, что это

часто происходило, люди оставляли своих детей, не желая брать их туда, где

они жили, считая, что с их стороны добрее оставить их, чем принести на

линию фронта; отказ как форма любви. – Я думаю, что они были армией. Я

не знаю. Я понятия не имею, кто они такие.

– И что же произошло с тобой? – спросил Уэс.

Она пожала плечами. – Все как обычно. Опека государства. Я выросла

в детском доме. – Она не стала упоминать реальную причину отказа от неё

матери. Причина, по которой она пыталась вывезти её из страны.

– Я думаю, история Шейкса еще печальнее, – улыбнулся Уэс.

– Хуже, чем моя? – спросила она.

– Попроси его как-нибудь рассказать тебе, это нечто невообразимое, –

пообещал он. – Вскормленный, выращенный как все, – сказал он. – Детский

дом это не шутка. – Он стрельнул в её сторону сочувственным взглядом.