- Я слышал сплетни об этом, но у меня никогда не было конкретной информации. Это бы меня не удивило. У нее были проблемы с самооценкой.
- Я говорила с ее одноклассником, который утверждал, что там просто был дым столбом.
Шейлс покачал головой.
- Мы немного могли сделать. Мы отправляли ее два или три раза на профессиональную консультацию, но, конечно, она ни разу не ходила.
- Я так поняла, что школьные консультанты тоже не добились успеха.
- Боюсь, что нет. Думаю, вы не можете обвинить нас в неискренности нашей тревоги, но мы не могли заставить ее делать что-либо. И ее мать не помогала. Я бы хотел, чтобы мне платили по пятаку за каждую записку, которую мы посылали домой. Правда в том, что нам нравилась Джин и мы думали, что у нее есть шанс. Кажется, с какого-то момента, у миссис Тимберлейк опустились руки. Может, у нас тоже. Сейчас, оглядываясь на ситуацию, я чувствую себя плохо, но не знаю, что бы мы могли сделать по-другому. Она одна из тех детей, кому не повезло. Жалко, но ничего не поделаешь.
- Как хорошо вы знаете миссис Тимберлейк?
- Почему вы спрашиваете?
- Мне платят за то, что я спрашиваю.
- Мы друзья, - ответил он после небольшого колебания.
Я подождала, но он не продолжал.
- Как насчет парня, с которым она якобы встречалась?
- Об этом рассказывали много историй после ее смерти, но я никогда не слышал имени.
- Вы помните что-нибудь еще, что может помочь? Кого-то, кому она могла довериться?
- Нет, насколько я помню. Вообще-то была одна вещь, которая всегда казалась мне странной. Пару раз той осенью я видел ее в церкви, что ей совсем не подходило.
- В церкви?
- У Боба Хоуза. Не помню, кто мне говорил, но был слух, что ей нравился парень, который руководил там юношеской группой. Как же его звали? Погодите.
Он поднялся и подошел к двери в главный офис.
- Кэти, как звали парня, который был казначеем в выпускном классе в тот год, когда убили Джин Тимберлейк? Ты его помнишь?
Последовала пауза и бормочущий ответ, который я не расслышала.
- Да, это он. Спасибо.
Дуайт Шейлс повернулся ко мне.
- Джон Клемсон. Его отец — адвокат Фаулера, да?
Я остановилась на маленькой стоянке позади офиса Джека Клемсона. Солнца не было, дул прохладный бриз. Мужчина подстригал кусты в боковом дворике.
Я поднялась на крыльцо, подождав минуту, перед тем, как войти. Всю дорогу я репетировала, что сказать, испытывая раздражение за то, что он скрыл информацию. Может быть, она не относилась к делу, но это уж мне решать. Дверь была открыта, и я вошла в фойе.
Женщина, которая подняла взгляд, должна была быть его постоянной секретаршей. Ей было за сорок, миниатюрная, волосы выкрашены хной в рыжий цвет, проницательные зеленые глаза и серебряный браслет в виде змейки, обвившейся вокруг запястья.
- Мистер Клемсон на месте?
- Он вас ждет?
- Я пришла, чтобы сообщить ему данные по делу. Меня зовут Кинси Миллоун.
Она рассматривала мою одежду, взгляд путешествовал от свитера к джинсам и сапогам, с едва заметной тенью отвращения. Я, наверное, выглядела, как некто, обвинявшийся в мошенничестве с государственным пособием.
- Минутку, я проверю.
Ее взгляд говорил « маловероятно».
Вместо того, чтобы позвонить, она встала из-за стола и засеменила через холл к его офису, юбка-клеш подергивалась при ходьбе на ее маленьких бедрах. У нее было тело десятилетней девочки. В ее отсутствие я обследовала стол, пробежала документ, над которым она работала. Чтение вверх ногами — это лишь один из скрытых талантов, который развился у меня при работе частным детективом.
« и ему запрещается беспокоить, досаждать, угрожать или причинять вред истцу...»
Для современного брака это звучит, как добрачное соглашение.
- Кинси! Привет, рад вас видеть! Проходите.
Клемсон стоял в дверях своего офиса. Он был без пиджака, воротник расстегнут, рукава закатаны, галстук перекосился. Габардиновые брюки выглядели как те же самые, в которых он был два дня назад, помятые сзади и на коленях. Я прошла за ним в офис, в кильватере сигаретного дыма. Секретарша просеменила обратно к своему столу, источая неодобрение.
Оба стула были завалены книгами, клочки бумаги торчали там, где он решил сделать закладку. Я постояла, пока Джек не освободил мне место, чтобы сесть. Он обошел стол, шумно дыша. Потушил сигарету, покачивая головой.
- Потерял форму.
Он сел, откинувшись в своем вращающемся кресле.
- Что же нам делать с этим Бэйли? Парень совсем чокнутый, сбегать таким образом.
Я рассказала о ночном звонке Бэйли, повторив его версию побега, пока Джек почесывал переносицу и качал головой.
- Вот балбес. Невозможно объяснить поступки этих ребят.
Он достал письмо и подтолкнул ко мне.