Азъ есмь Софья. Царевна

Царь-то явно доволен остался, потому как на следующий день дядюшка навестил Наташу, подарил дорогие подвески с лалами и сказал, что судьба ее обязательно будет в следующем году устроена. Наталья же воспользовалась случаем и попросила, чтобы милейший и добрейший дядюшка Артамон разрешил ей ходить хоть к вечерне, хоть к заутрене куда-нибудь в храм. А то ведь ежели она царицей станет…

Не гулять ей тогда по Москве более.

Артамон Матвеев разрешать сначала не собирался, но Наташа начала худеть и дурнеть, а потому он приставил к ней охрану и соглядатаев – и разрешил.

За месяц охранникам это надоело хуже горькой редьки.

Приходит, молится, кланяется, свечки ставит, после службы еще задерживается – черничка, да и только. Ее б не замуж, а в монастырь.

О чем Матвееву и донесли. И постепенно, через месяц-полтора, он и перестал опасаться подвоха. По-прежнему Наталья ходила с охраной, но уже не с тремя служанками, а с одной. И та – доверенная. Так что переглянуться с Алексеем Алексеевичем и потихоньку скользнуть в сторонку, где народу было поменьше, Наталье было несложно.

А вот с чего разговор начать – она и не знала. Начал Алексей.

– Я помню вас. Вы – воспитанница боярина Матвеева.

– Да. Я написала вам письмо.

Голос у Натальи был приятным. Густым, звучным, завораживающим – и она отлично об этом знала. И пользовалась. Только вот царевич смотрел по-прежнему настороженно.

– И что вы хотите мне поведать, красавица?

Много ли надо влюбленной девушке?

– Дядюшка решил выдать меня замуж за государя…

Алексей едва рот шире ворот не распахнул, хорошо вовремя спохватился.

– Артамон Матвеев. Решил выдать вас замуж. За моего отца.

Наталья кивнула. Алексей принялся рассуждать дальше, хоть голова у него кругом и шла. Но выручала привычка к логическому мышлению.

– Вам это неприятно. Вы хотите замуж за другого, иначе с радостью согласились бы. Так?

Опять кивок.

– Чем я могу помочь вам?

– В своем положении я не могу сопротивляться дядюшке. Он властен в моей судьбе.

– Вы хотите, чтобы свадьба расстроилась.

– И меня с моим избранником связал священный Гименей.

Алексей задумался.

– Наталья, я не смогу дать вам ответ сразу. Это все слишком неожиданно. Но хочу заверить вас в своем искреннем расположении.

Наталья улыбнулась. Действительно, если бы царевич согласился на ее слова – она бы в нем разочаровалась. Ему же надо обдумать, узнать, навести справки…

– Государь, как я смогу увидеться с вами вновь?

– Вы часто ходите в этот храм, Наташа?

– Д-да…

– Я постараюсь прийти сюда. Либо я, либо… посмотрите на моего друга. Он может прийти сюда – и вы можете передать ему все, что хотите сказать мне. Я верю Ивану как самому себе.

Наталья чуть опустила ресницы, бросила взгляд на царевича…

Алексей смотрел спокойно и серьезно, а у бедной девушки сердце заходилось от радости.

Он здесь! Он рядом!

Но не бросаться же ему на шею!

И бросилась бы, и повисла, если была бы надежда, но пока ее нет – блюсти себя надобно. Честь девичья дороже золота! А значит – приближаться постепенно надо.

Вот что было непривычно Наташе. Самой на мужчину охотиться. Раньше-то ее внимания добивались, а Алексей Алексеевич смотрит спокойно, серьезно…

Когда-нибудь он станет великим государем. Но дядюшке лучше об этом не знать.

Отравят. И возможно – вместе с ней.

Слишком сильна Русь, чтобы на ее престоле еще и сильный государь воцарился.

* * *

Софья в ответ на такие новости зашипела гадюкой.

Информацию требовалось проверить, а Алексея – расспросить.

– А что ты скажешь об этой Наталье?

– Может, она и не лгала. Она неглупа.

– Но почему тогда отказывается? Любовь? Только к кому?

Для Софьи любовь была terra incognita, земля неизведанная. Теоретически она могла понять, что это и для чего надобно, а практически – идеальный инструмент для шантажа и нервотрепки эта ваша любовь! Но в то же время… Какова вероятность того, что Матвеев не лжет?

Кто может знать о происходящем в доме?

Слуги, и только они!

Вот так и получилось, что Филимон, молодой слуга боярина Матвеева, которого Мэри Гамильтон упорно называла Филиппом, случайно столкнулся на улице с прелестной девушкой.

Более того, столкнулся он так неудачно, что та упала, ногу подвернула, корзинку выронила и даже расплакалась. И что должен был сделать в этой ситуации настоящий мужчина?

Разумеется, довести бедняжку до дома!

А по дороге и чуток посплетничать! Ну кто ж откажется, особенно ежели девушка вздыхает, слезки утирает, глазками в мужчину постреливает и вообще намекает, что не прочь продолжить знакомство?

Жила девушка в доме боярыни Морозовой, работала там служанкой и говорила много и охотно. И о том, какая боярыня благочестивая, и какая она разумница, и как у них часто царевич бывает. Ну и как тут не прихвастнуть?

Как тут было не похвастаться красавице, что у них-де сам царь бывает! Да часто так! Да подолгу с боярином беседует!

И даже ходят слухи, только тс-с-с… Говорят, что царь-то на Наташку Нарышкину, матвеевскую воспитанницу, глаз положил! Хотя там и глянуть не на что!