Аврора

Все началось с неожиданной остановки лифта в новой девятиэтажке по соседству. Ирэн осталась тогда на несколько часов один на один с суровой пустотой железной кабины и голосом женщины-лифтера из сетчатого динамика.

После этого даже утерянный от квартиры ключ приводил девушку в состояние замкнутого пространства.

Как часто, радуясь маленьким и большим праздникам, не думаем мы о тех, кому сегодня плохо. Горе и боль не спрашивают и прийти могут в любую минуту. К каждому.

Первый удар после слов Антоновского Ирэн приняла не дрогнув.

Оценивая впоследствии свое состояние, она поняла: сознание попросту раздвоилось, не позволяя оценить происходящее.

Эмоции пришли позже. В гостинице. Разом.

— А-а-а-а-а-а, — затухал в подушке стон Ирэн, отзываясь детской болью страдающего сознания, — А-а-а-а… у-у-у-у…

Кошмары детства умеют ждать, и окружающий мир неожиданно превратился в давно забытый лифт девятиэтажки, из которого не было выхода.

Зубатов с Антоновским по-разному отреагировали на внешнее спокойствие Ирэн.

— Есть то, чего мы не знаем? — шепнул ей Сергей Васильевич, как только Михаил Михайлович пересел к группе призывно поглядывающих на него гостей.

— Про что это вы? — разделывала на тарелке последнюю порцию севрюги девушка. Рыба действительно оказалась очень вкусной.

— Ну, как же… — закашлялся от неожиданности Зубатов, — Может вы не поняли? Переход закрылся.

— Переход? — мельком глянула на него Ирэн, и только в эту минуту проявился первый признак надвигающегося кошмара.

Сознание девушки справилось с первой атакой, и внешне ничего не поменялось. Но появившаяся единожды червоточина уже разъедала сознание.

Зубатов такому спокойствию не переставал удивляться.

— Вы молодец, Ирочка, — шептал он, уже танцуя с девушкой, — У вас тоже вальсы в моде?

— Бабушка научила, — отгоняла Ирэн назойливое состояние замкнутого пространства. Голос сыщика звучал будто во сне. — «Переход закрылся!» — накатывался скорый поезд кошмара, — «Переход!», — грохотали на стыках рельсов колеса, — «Закрылся!»

Стало дурно.

По просьбе девушки Зубатов проводил ее за стол, и через несколько минут появился Антоновский.

Сергей Васильевич препоручил ему девушку. Сам пересел к обер-полицмейстеру, и там завязалась оживленная беседа.

— Михаил Михайлович, — тихо позвала Ирэн, отгоняя от себя жутковатый образ грохочущего состава.

— Слушаю, — прикрыл ее руку ладонью купец.

— Вы не ошиблись? Может что-то делали не так?

— А что не так? Все, как и раньше, и ничего не выходит. Трижды пробовал.

— А как у вас в первый раз случилось? — дрогнул голос девушки.

— В первый? — усмехнулся мужчина, — Не хотелось бы вспоминать, но вам сейчас не легче, так что извольте.

Купец стал говорить, а Ирэн невольно перенеслась в состояние двадцать первого века:

«Ничего не меняется, — слушала она Антоновского, — Ничего».

Оказалось, мужчина собирался рассчитать себя с жизнью.

— Страшно осознавать, Ирочка, что этот мир не изменить, — откинулся на спинку стула купец, — Я и Сергею Васильевичу помогать стал, потому как идеалист он и в то, что делает, верит абсолютно. Мы сначала с ним всего лишь приятельствовали. Знаете, как не хватает иной раз собеседника? — глянул он исподлобья. Девушка мелко-мелко закивала, — Зна-аете, — присмотрелся купец. — Хотя в вашем случае удивительно. У девиц-то занятий больше нашего. Странно, неужели, Ирочка, вам на самом деле это знакомо?

— Ничего не меняется, — подтвердила вслух девушка.

— Ой ли? — строил вопросительную гримасу Антоновский.

— Вы и сами знаете, — устало вздохнула Ирэн, — Было где сравнивать.

— А до перехода, — уцепился купец, — До перехода так же думали?

— Да.

— И что же? — Настаивал Антоновский.

— Жить неохота! — с вызовом глянула Ирэн.

— Вот! — удовлетворенно откинулся на спинку стула мужчина и девушка невольно залюбовалась его точеным будто на монету профилем, — Так и в моем случае. Сидел я раз в кабинете своем в «Авроре» и размышлял о судьбах человеческих: как они из века в век да великим большинством живут будто под копирку. Сильная минута тогда была. Высокая! Начиная от Ветхого завета, древних греков и до этой самой моей минуты. — Голос Антоновского неожиданно дрогнул, и он выдержал небольшую паузу. Девушка терпеливо ждала, а мужчина продолжил, — Я же, Ирочка, пятью языками владею, все полагал, наврут переводчики, и, чтоб ошибки избежать, сам читал. Вы думаете, мне богатство мое надо? — задал он неожиданный вопрос, но ответа дожидаться не стал, — Богатство так — только для обеспечения изыскательских амбиций — для них одних, и лишь благодаря хорошо отстроенной схеме получил я возможность оценить по-настоящему, что ничего не меняется. Хоть теперь я не один, — закрыл он еще раз руку девушки горячей ладонью.

Ирэн прерывать эту неожиданную минуту близости не хотелось. Рядом оказался вдруг близкий по духу человек. Мало того, он каялся. Девушка чувствовала: мужчина не врет, и терпеливо ждала, что будет дальше, наслаждаясь неожиданным состоянием покоя и понимания.