Авиатор: назад в СССР 6

— Вот только не надо сейчас, ребя, изображать из себя ответственного военного! — воскликнул командир и нагнулся ко мне. — Сейчас в штаб поедешь со мной. Этот цирк с Хрековым надо заканчивать.

Пока ещё не видно было на горизонте вертолётов. Возникшую паузу командир посвятил интересному обсуждению ситуации с пакистанцами. Выслушав мой рассказ про воздушный бой, он сразу обратился к Гусько и Бажаняну.

— Какие у нас есть варианты повлиять на командование? — спросил Гусько, закурив сигарету.

В этот момент, Дубок начал заправлять мой самолёт. Надо было видеть глаза моего техника. Не постеснялся он и командира. Подошёл к начальникам по всей форме с докладом о недопустимости курения рядом с топливозаправщиком.

— Елисеич, вот ради тебя, затушу. И то, потому что ты здоровее меня! — улыбнулся замполит и растоптал недокуренную сигарету. — Вон и вертолёты летят.

Марка командир встретил, как и полагается в таких случаях — по-отечески обнял, поправил форму и сразу предложил испить в машине сто грамм для снятия стресса. Я стоял за спинами всей толпы техников и лётчиков, которые вышли встретить спасшегося молодого лётчика.

А я смотрел на Марка и понимал, что сейчас он пытается понять, насколько близко он был к той самой грани.

Он больше сотни километров вёл повреждённую машину к аэродрому, каждую секунду понимая, что вот-вот может произойти пожар и не факт, что успеет прыгнуть. Возможно, ему помогло, что в этот момент он был не один. Рядом был я, но не факт, что мои советы были правильными.

— Отойдите! Пропустите! — кричал Марк, пробиваясь ко мне.

Передо мной стоял уставший, пыльный лётчик, с расцарапанной щекой и потерянным где-то ботинком. Его руки ещё дрожали, а сам он едва сдерживался, чтобы не проронить скупую слезу.

— Серый, спасибо, что не бросил, — сказал Марик и кинулся ко мне, крепко обняв.

И вот это, пожалуй, лучшая награда для меня. Признание, что ты своим словом помог человеку, не бросив в трудную минуту. А эмоции Марка сейчас совершенно искренние.

— Ладно, Марк. Езжай отдыхать. Мне ещё работать, — похлопал я его по спине, с которой посыпалась пыль.

Отправив Марка, Томин подозвал меня к себе и сказал, что ждёт меня через 30 минут в машине. Приказал пойти и привести себя в порядок.

— Товарищ командир, я готов сейчас. Чтобы время не терять, — предложил я.

— Родин, иди в баню, я тебе сказал! — воскликнул командир и указал на небольшое строение из бомботары.

Техническая баня, то есть баня инженеров и техников располагалась в районе стоянки нашей эскадрильи. Любой техник мог прийти во время дежурства и между вылетами воспользоваться парилкой.

Очень хорошо становится душе и телу, когда вышел из парилочки, разогретой на 100–110 °C на улицу, где температура под +40°. Уже и холодно может быть.

Баня нашего техсостава была построена из досок ящиков от снарядов реактивной системы залпового огня РСЗО «Град». Дубок мне как-то говорил, что именно она ценилась больше всех. Доски были длинные и шпунтованные. Сколько спирта ушло на то, чтобы выторговать такое количество материала у артиллерии, представить себе не могу.

Также парочка помещений была сооружена из «блоков» — зелёных ящиков, набитых сухой глиной. Внутри вся баня была обшита теми же досками, очищенными от защитной краски.

В предбаннике я встретился с Валерой Гаврюком, который тоже решил освежиться.

— Серый, ну расскажи, что там у Марка произошло? — спросил Валера, когда мы зашли в парную.

Гаврюк проверил работу «полариса» — металлической самодельной печи, которая и служила нам нагревателем воды и парилки. Это некий гибрид буржуйки и реактивного двигателя, работающий на нашем родном авиационном керосине.

— Сказал, что с земли подбили. Эти «боевые соколы» очень сложный противник, — сказал я, присаживаясь на скамью.

— Понятно. Командир рвался лететь к вам, чтобы если прыгнет Марик у духов, прикрывать до победного, — сказал Валера, плеснув воды на камни.

— Кто остановил? — спросил я.

— Павлов прилетел как раз из ущелья и у самого самолёта нагнал его. Егорыч тут же группу подготовил к эвакуации Марика и запустился. Ты мне вот что скажи, — произнёс мой командир звена и лёг на скамью. — Мы как долго будем этого Хрекова терпеть? Почему никто не замечает очевидного — он недоумок.

Конечно, в словах Валеры истины очень много. Но на то мы и военные, чтобы выполнять приказы, а устраивать бунты и жаловаться не про нашу армию.

— Думаю, что найдутся люди, которые «оценят» его действия по заслугам, — спокойно сказал я и плеснул ещё воды.

— Кстати, командир отправил представления в Кабул на нас. Сегодня командующий может подписать и уже отправит в Ташкент, — радостно хлопнул в ладоши Валера.

— Ждёшь третий орден Красного Знамени? — спросил я, но какие именно награды нас ждут, Валера не уточнил.

Если выгорит такое дело, то вообще замечательно. Уже третья награда будет у меня, а значит, и на парад не стыдно выходить. По мне, так Валеру уже надо к Герою Советского Союза представлять, а не третий орден.