Авиатор: назад в СССР 3

— Ааа, про Соню! — воскликнул Костя, продолжая пытаться стянуть с себя костюм. — Рассказывал, что он один её воспитывает, но ей нужно специальное образование. Она, вроде, вундеркинд. Вот Дмитрий Александрович и переводится на Чкаловский в дивизию на какую-то должность, но не летать.

Обдумать такую новость у меня не вышло. Со стороны штаба полка в нашу сторону бежал Артём. Счастливый, волосы назад, пару раз чуть не упал, но мчался дальше.

— Костян, Серый! Я вам щас такую новость… скажу… ох щас… отдышусь, — сказал Артём, добежав до нас.

— Ну ты, быстроногая лань, — со спины подошёл к нам Макс в расстёгнутом комбинезоне.

— Короче, вы не поверите!

— Поверим. Света беременна, — уверенно сказал я.

— Да ладно! От кого? — удивился Артём.

— Так от тебя же, — хлопнул его по плечу Макс.

— Откуда ты знаешь? — ошарашено закричал Темыч, сбрасывая его руку. — А я почему не знаю?

Похоже, моё предположение было не верным. Теперь Артём будет сомневаться, пока к гинекологу со Светой не сходит. Внёс, Серый, ты сумятицу в тихую жизнь будущей семьи.

— Тёмыч, а ну на гашетку тормозную нажми. Я предположил просто. Ты же так бежал к нам, новостью какой-то поделиться. А какая крутая весть ещё может быть, как ни рождение ребёнка, — объяснился я, подойдя к Рыжову вплотную.

— Ладно. Не поняли мы друг друга. Короче, не будет приезда шишек. Завтра простые полёты. Ну как простые, экзаменационные и на этом практика заканчивается. Классно, же?

Странная радость у Артёма. По мне так, я бы хотел увидеть вживую главкома ВВС, целого главного маршала авиации. Ну нет, так нет.

— А чего ты такой счастливый тогда? — недоумевал Макс.

— Так… мне теперь не надо бумажки перебирать. И медицину я быстро прошёл. Допущен к полётам.

Я искренне обрадовался за нашего товарища, и хлопнул ему «пятюню». И, правда хороший сегодня день. Полёт был ровный, ребята все довольные. Только бы ничего его не испортило.

— Родин, ко мне! — крикнул издалека Ребров.

Комэска в очередной раз проводил с одним из техников разъяснительную работу. Как это ни странно, сейчас дело касалось формы одежды.

— Ты в каком болоте ковырялся, Гугичев? От тебя кикиморы даже шарахаться будут, когда ты к ним в поместье угодишь, — указывал Вольфрамович технику на его, измазанные какой-то глиной, ботинки.

— Товарищ командир, ну нас отправили на яму, в которую курсант приземлился. Туда и кресло упало…

— Да Рыжов чище выглядел, когда вылизал оттуда. А он туда нырнул «щукарём». Отчистить свои штеблеты, чтобы я бриться мог с их помощью.

— Это как?

— Головой об косяк! Отражение, чтобы я мог своё там видеть, и мне доложишь.

Техник Гугичев стартанул с места, чтобы устранить замечание. Ребров, пару раз глубоко вздохнул, прежде чем подойти чуть ближе ко мне.

— Родин, как полёт? Михайлов доволен?

— Так точно. Небольшие замечания есть, но не критичные. Вы меня вызывали?

— Ага. Фух, ну Гугичев! Попался на глаза в таком виде кому-то из начальников. Запах такой, что вокруг чуть все свой завтрак не увидели в переваренном состоянии, — сказал подполковник, протирая лоб от пота. — Переодевайся и дуй в учебный корпус училища.

— А куда именно?

— На беседу. Особист чего-то от тебя хочет.

Глава 5

Рабочий кабинет майора Полякова находился на первом этаже учебного корпуса, не располагая к тому, чтобы контролировать руководство училища. Однако за стенкой была комната дежурного. Оттуда товарищ особист мог черпать нужную ему информацию, быть в курсе всех дел и ставить себе пометки в блокнотике.

— Разрешите войти, Михаил Вячеславович? — спросил я, открывая тяжёлую железную дверь.

Поляков беседовал с кем-то по телефону, поэтому просто кивнул мне и указал на стул перед столом, разрешая тем самым войти.

Я постарался как можно тише закрыть дверь, но, ввиду сквозняка этого сделать не удалось. Грохот был солидный. Повернувшись снова лицом к Полякову, он посмотрел на меня, показывая жестом на дверной замок. Мол, чтоб его закрыл. Что-то интересное намечается в нашем разговоре, раз он решил закрыться. На этом меры предосторожности не закончились.

— Минуту, — сказал в трубку особист, подошёл к окну и закрыл его.

Можно было бы подумать, что он собрался меня здесь запарить, устраивая такую баню в самый разгар лета. Однако в кабинете майора оказался самый нужный предмет в это время года, и это не бутылочка холодной минералки.

Поляков включил в розетку огромный пластиковый ящик, который сразу же грозно зарычал. Именно такими были наши советские кондиционеры — надёжные и шумные. Надпись на этой модели гласила БК-1500.

— Продолжайте, — сказал в трубку Поляков, ещё раз указав мне на стул.

Для себя я сделал вывод, что особист любит спорт. В кабинете несколько вымпелов спортивных обществ, а также две интересные газеты, помещены в рамки.