Авианосцы

Бомба пробила броневую палубу и взорвалась; раскалённые осколки проникли через вентиляционную шахту в погреб и воспламенили там несколько зарядов. Взрыв причинил серьёзные повреждения башне и погребу, а пожар охватил заряды в отделении готового боезапаса. Силой взрыва крыша башни была сброшена, а её вращающаяся часть приподнята на полметра. Осев на роликовый погон, многотонная махина смяла и повредила его – ролики, по которым при повороте катилась башня, выскочили из неподвижной обоймы. Боезапас в погребах обеих носовых башен не взорвался, однако вспыхнул мазут в топливных цистернах. Высокая температура от горящего топлива и двух сотен зарядов главного калибра нарушила структурные свойства металла обшивки и броневых плит в районе башни «А», что требовало их полной замены. Взрыва боезапаса удалось избежать затоплением снарядных погребов, но пожар опустошил башню, была деформирована нижняя броневая палуба, бимсы и настил верхней палубы вспучило, противоторпедную переборку смяло и покорёжило до появления трещин, повреждены были все соседние отсеки, палубы и переборки. «Гнейзенау» надолго вышел из строя.[46]

На этом везение бриттов закончилось. Падающие бомбы вздымали громадные столбы воды у бортов дредноутов кайзера, однако новых прямых попаданий достигнуто не было. А небо над Ядэ превратилось в огненную паутину: сотни стволов яростно выплёвывали тысячи и тысячи снарядов, и авиагруппа с «Глориес», запоздавшая всего на четыре минуты, попала под плотный зенитный огонь. А вскоре в воздухе появились и германские «беовульфы», и первые горящие «барракуды» рухнули в воду. «Глостеров» прикрытия с их крыльевыми «браунингами» задавили числом – количество немецких истребителей быстро возрастало, и поредевшие британские эскадрильи развернулись на обратный курс, огрызаясь короткими очередями из спаренных «виккерсов». И в довершение ко всему, патрульная «валькирия» обнаружила английские авианосцы – как раз в том момент, когда на Вильгельмсхафен упали первые бомбы.

Германские самолёты настигли англичан на Доггер-банке. В налётах приняло участие в общей сложности свыше ста «берсерков» и «беовульфов», проломивших ПВО британского соединения. Положение бриттов осложнялось необходимостью принять на палубы самолёты своей потрепанной ударной волны – от тяжёлого поражения Флот метрополии спасла только несогласованность атак немецких эскадрилий, взлетевших с разных аэродромов, и пилоты «глостеров», делавшие всё возможное для отражения этих атак. «Родней» и «Куин Элизабет» получили повреждения, и крепко досталось невезучему «Корейджесу», залечившему раны, полученные в бою в Норвежском море.

В авианосец попало две 500-кг бомбы: одна пробила палубу-уступ в носовой части корабля, прошла до подводной части левого борта и взорвалась, вырвав изнутри несколько десятков квадратных метров обшивки и образовав огромную пробоину, вторая взорвалась на полётной палубе, в кормовой её части, разметав и воспламенив стоявшие там «альбакоры», – горящий бензин потёк ручьями, просачиваясь вниз. Благодаря умелым действиям аварийных партий удалось локализовать пожар, справиться с поступлением воды и выправить крен – корабль сохранил ход и управляемость, хотя его самолётам пришлось садиться на «Глориес». Линейные корабли Хохзеефлотте в море не вышли, но злоключения «Корейджес» на этом не кончилось: над соединением появились германские двухмоторные торпедоносцы «морской орёл».[47]

Гибель «Корейджес»

«Орлы» действовали умело и сноровисто: прорываясь к кораблям, они выбрали целью дымящийся «Корейджес» и добились попадания. Торпеда попала в левый борт авианосца; крен резко увеличился, а скорость хода снизилась до девятнадцати узлов. Несмотря на это, «Корейджес» шёл к родным берегам, и, может статься, дошёл бы (тем более что Флот метрополии уже прикрыли британские истребители берегового базирования), если бы вечером его не перехватила подводная лодка «U-29» капитан-лейтенанта Отто Шухарта. Германская субмарина с дистанции в полторы мили всадила в повреждённый авианосец две торпеды, взорвавшиеся в районе машинного отделения. Торпеды «U-29» поставили точку в биографии бывшей «суперкошки» адмирала Фишера: через пятнадцать минут «Корейджес» затонул.

Второго Таранто не получилось. За попытку нокаутировать Хохзеефлотте англичане заплатили не только потерей авианосца и полусотни самолётов с опытными пилотами, но и тяжёлым повреждением флагманского корабля адмирала Тови – на траверзе Хамбера «Куин Элизабет» подорвалась на магнитной мине (немцы в изобилии усыпали прибрежные воды Британии этой смертоносной боевой новинкой) и вышла из строя на четыре месяца.

* * *