Август (август 2008)

Волнение всегда в цене, его всегда можно продать. Но у «Одноклассников» (не у сайта, а у названия) есть еще одна изюминка. Скажем, назовите сеть «Старые друзья» - и, казалось бы, получите искомый эффект. Ан нет. Кто ж вам сказал, что одноклассники - друзья? Без друзей, между прочим, еще можно прожить, а вот без врагов - никак. Только они всерьез нами и интересуются. Школьный класс, самоорганизуясь, чаще всего создает самую простую общественную конструкцию - феодальную, иерархическую пирамиду. Десять лет жесткой ролевой игры редко вспоминаются, но даром не проходят. Одноклассники интересны друг другу - но интересны чаще всего не как живые, меняющиеся, растущие и стареющие люди, а как носители определенных социальных ролей. Вот самый популярный мальчик в классе. Вот самая красивая девочка. Вот лузер, пария, ботаник, шут, меняла. А это - серая мышь. Как-то сложилась их жизнь? Иллюзия равенства старта, постоянное сравнение судеб, бесконечный интерес к внешней, фасадной стороне повседневности былого соученика - интерес, удовлетворяемый не разговором, а взглядом (увидеть, как живет), сожаления об упущенных возможностях и торжество по поводу не упущенных - вся эта неотрефлексированная смесь называется чистой школьной дружбой, не обремененной взрослой корыстью. Но на самом деле это не дружба, это связь. Одноклассников не выбирают - они часть судьбы, жребия. Скорее, по ним сверяют жизнь; они - референтная группа.

На сайте я нашла бесконечно бесхитростное признание, подтверждающее эту бесконечно бесхитростную мысль: «Я за свою жизнь проучилась в пяти школах и благодаря этому сайту нашла всех своих потерянных однокашников. Так было классно смотреть и осознавать, что они все живут достойной жизнью, уже стали мамами и папами. Мне это дает огромный стимул не отставать от всех, как когда-то в школе».

***

И все- таки я долго была уверена, что тайна народного лома в «Одноклассники» скрыта в особом отношении русского обывателя к самому понятию «культура дружбы». И вот почему. Несколько лет тому назад Институт психологии РАН и кафедра общей психологии Костромского университета проделали интереснейшую совместную работу -полевое исследование психологического облика русского народа. То есть - русского характера. Две тысячи жителей Костромы и Костромской губернии ответили на двести вопросов каждый. Шестьсот волонтеров ходили с анкетами по городам и деревням губернии, вязли в грязи и мерзли под окнами - поистине это был громкий эксперимент. И вот наконец мы дождались результатов. Из восемнадцати «ценностей - целей» (а по-простому - «смыслов жизни») костромичи выбирали, какие наиболее, а какие наименее присущи русскому человеку. На втором месте оказалась «активная деловая жизнь». На третьем - семья, на четвертом - любовь (жители сельских районов поставили любовь на восьмое место). «Материально обеспеченная жизнь» обнаружилась на одиннадцатом месте. «Стремление зарабатывать деньги» оказалось на четырнадцатом. На предпоследних местах - здоровье и «желание жить с комфортом». На последнем - «религиозность». Вот вам и мужик-богоносец. А первое место-то что? А на первом месте у нас - «наличие друзей». Клянусь, я была потрясена. Любовь - на четвертом, а друзья - на первом? Что же это за друзья? Либо тут азиатская тяга к клану, «деловому» дружескому кругу, связям (без которых, по общему мнению костромских обывателей, никуда), либо чрезвычайная важность общины, мира, присяга на верность своему ближнему социальному кругу.

А тут еще и в «Амедиа», этой фабрике отечественного сериала, мне как-то сказали, что любовные истории нынче ценятся значительно дешевле, чем истории верной дружбы.

Фильмы средней ценовой категории еще снимаются про любовь, объяснили мне, а дорогостоящие проекты - только про дружбу. Любовь больше не тренд и не бренд. И вообще непонятно что. Посмотрите вокруг себя - никто не хочет любить, все хотят дружить!

Ну что ж, думала я, все сходится. Двадцать миллионов сидят в интернете и старательно нажимают на кнопки, рассылая и принимая приглашения подружиться.