Август 91-го. Был ли заговор?

А. ЛУКЬЯНОВ: Знаете, я могу только вам ответить одним: на пленуме, который предшествовал всем событиям, я был единственным, кто выступил и назвал все своими именами, угрозу Союзу, угрозу нашей стране отступления от социализма и от советской власти. Эта речь на пленуме была опубликована и я ни от одной буквы того, что говорил тогда, не откажусь.

Ю. БУДКИН: Еще один звонок. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Меня зовут Валентина. Я хочу обратиться к Анатолию Ивановичу. Ну, почему руководители наши не могли к народу обратиться? Почему они нас оставили вот в таком бедственном сейчас положении? Мы все ведь делали в Советском Союзе. Вот сейчас у меня нет слов, конечно, я переживаю. Анатолий Иванович, здоровья вам. В общем-то вы оставили нас беззащитных.

А. ЛУКЬЯНОВ: Спасибо вам. Но я только могу вам сказать, что в любом случае каждый, кто из нас был в руководстве страны, свою долю ответственности несет. И это так. Сегодня уже половины, даже больше половины, людей, которые входили в ГКЧП нет на свете, но с каждым я говорил и они оставались до самого конца на этой позиции. Что же касается обращения к народу, то это обращение было опубликовано сразу же, в первый день. И если сегодня прочитав это обращение, вы увидите, что практически предсказано все, что произошло с вами сегодня.

Ю. БУДКИН: Следующий звонок. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Анатолий Иванович, вы знаете, то, что произошло в 1991 году — это такое всемирно-историческое событие, которое мы даже еще осознать не можем. Мы, выросшие в Советском Союзе, пионеры, комсомольцы, члены партии, и вдруг это как карточный дом развеялось. Как вы считаете, перерождение партийного государственного аппарата прежде всего, наверное, причина этого?

А. ЛУКЬЯНОВ: Я очень уважаю такой вопрос, потому что это действительно наболело у людей и многие такой вопрос задают. Дело в том, что, с моей точки зрения, постепенно дело шло к такому финалу. Дело шло, потому что, как говорил Юрий Владимирович Андропов, мы сами иногда не понимали, в каком обществе мы живем. Нарастало это, нарастало постепенно, ослаблялась роль партии на стержень государства, происходило наращивание. Посмотрите, что было. Была официальная часть нашего бюджета государственного и рядом был теневой капитал, вот они, теневики тогда и вышли на демонстрацию в тот день 19-го числа. Вышли на большую демонстрацию брокеры, люди из нового бизнеса так называемого, который был подпольным и который воспользовался и законом о кооперации, и так далее, они защищали демократию. Вот под этим лозунгом демократии тогда стало много достаточно поверивших в это людей. Сейчас вы не найдете ни защитников Белого дома…

Е. ЛУКЬЯНОВА: Они есть, но они стесняются своих медалей защитников.

А. ЛУКЬЯНОВ: Тех брокеров теперь не увидите, которые несли этот длинный флаг 100-метровый. Я думаю, что очень быстро пришло осознание этого, потому что уже в 1995 году 47 процентов по вопросам населения говорили, что надо было поддержать ГКЧП.

Ю. БУДКИН: Елена Анатольевна, это разочарование или осознание предательства, то, о чем говорите вы?

Е. ЛУКЬЯНОВА: Дело в том, что истерия вот этих дней 19-го и далее, далее, далее, она была нагнетена искусственно. Безусловно, она была нагнетена профессионально пиаровски, целым рядом СМИ. На самом деле вся эта истерия прикрывала за собой совершенно другие события, которые видно снаружи и до сих пор. Многие граждане об этом ничего не знают. Постепенно, именно за эти дни, прямо начиная с 19 августа и вплоть по ноябрь указ за указом вся союзная собственность, все драгметаллы, золотой запас, государственные органы, СМИ федеральные были переданы России. И вот это было определяющим для финала, который произошел в декабре 1991 года, когда был спущен государственный флаг СССР. Если бы за фасадом вот этой истерии не происходило постепенного захвата всей союзной собственности и всей союзной власти в пользу России, может быть Союз бы и не развалился, потому что остальные республики сказали: а что это такое происходит? Мы все вместе в Союзе, Союз — это Федеративное образование. Почему у нас одна Россия претендует на все то, что мы нарабатывали десятилетиями вместе? И люди начали потихоньку это понимать. И вот эта искусственность, нагнетенная эйфория, она стала уходить назад. За этим произошло как отрезвление, как бы новый взгляд, за деревьями увидели лес. Вот примерно такова моя позиция. Я думаю, сегодня надо все-таки Анатолию Ивановичу побольше поговорить.

Ю. БУДКИН: Следующий звонок. Здравствуйте. Слушаем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Павел. Хотел бы поблагодарить вас за то, что есть такая волна, на которой можно услышать правду. Это одна из немногих передач, которые сейчас можно услышать. Я бы хотел спросить, скажите, у вас не приглашают на такую передачу, как сейчас модны, «Пусть говорят», чтобы вы рассказали на всю Россию или к Познеру? Вас очень редко можно услышать.