Авгур

Астрологи в один голос называли предстоящее действо 'затмением Нострадамуса'. Катрен про 'короля ужаса' разобрали уже буквально по буквам. Что конкретно имел в виду премудрый Мишель, никто до сих пор не понял, но подозревали всякие гадости. В подтверждение ссылались на Эдгара Кейси, Распутина и блаженную Нюру из деревни Серые Мхи. И вообще, как узнал Андрей, планеты в данный момент расположились на небе крестообразно, а Черная Луна застряла в Стрельце (конкретно - на восьмом градусе). Ясен пень - ничего хорошего это не предвещает. Звездочетов, правда, слегка утешало то, что мрак накроет, в первую очередь, Европу, а не Россию.

Андрею стало интересно, что сами европейцы думают по этому поводу. Отыскав переводы из иностранных газет, он прочел заявление швейцарской провидицы, согласно которому в день затмения на Землю упадет космический зонд 'Кассини' с двумя пудами плутония на борту, и 200 тысяч человек будут поражены лучевой болезнью. Ознакомился с мнением венского профессора геологии, назначившего на август третью мировую войну с последним сражением в окрестностях Кельна. Посочувствовал французскому кутюрье, который, по-своему расшифровав предсказания Нострадамуса, теперь ожидал, что завтра на Париж спикирует орбитальная станция 'Мир'...

Впрочем, были и довольно остроумные наблюдения. Например, в одной статье отмечалось, что лунная тень пересечет Европу с запада на восток и, захватив причерноморские страны, уйдет в сторону древней Персии. То есть, повторит в обратном порядке маршрут расселения homo sapiens. Отправит человечество, так сказать, назад в глубину веков.

А астроном из Гейдельберга сказал: 'Еще древние греки понимали физический смысл затмения, но до сих пор оно производит мощный эмоциональный эффект. Биологи связывают это с нарушением восприятия. Земля, небо и солнце - главные элементы, образующие нашу реальность. А во время затмения привычный мир выбивается у нас из-под ног. Дневной свет неожиданно угасает - и это воздействие сравнимо только со смертью. Мне кажется, когда человек умирает, происходит нечто подобное'.

М-да, подумал Андрей, веселая аналогия. В день рождения скучать не придется...

В кухне уже вовсю шкварчала картошка, и запах полз по квартире. Андрей встал и с наслаждением потянулся. Прошелся по комнате. Да, Пельмень неплохо устроился. Живет пока что не один, а с папашей, но тот постоянно уезжает в командировки. Вот как сейчас, к примеру. Квартира хоть и на краю города, но до метро пятнадцать минут пешком. А вообще-то, папочка уже обещал, что разрешит и машину брать...

- Пиво будешь? - спросил Пельмень.

Даже стаканы у него были не простые, а навороченные - тяжелые, с толстым дном и надписями готическим шрифтом. Они вполне уместно смотрелись бы в каком-нибудь мюнхенском погребке, где наливают из бочки с краником, а красноносые бюргеры замышляют пивные путчи. Впрочем, какие путчи? Давно проехали. Плачут, наверно, что 'Бавария' Лигу чемпионов продула...

Пашка рассказывал, как он поступал в институт. С гордостью сообщил, что к экзаменам вообще не готовился, потому что бабки были уже уплачены. Ему достался билет про восстание декабристов, и он украдкой спросил у соседки, когда была вся эта бодяга. Та назвала ему год, а про месяц он догадался сам, исходя из названия мятежа. Этого оказалось вполне достаточно. Он, правда, перепутал номер царя, который тогда занимал престол, и несколько невпопад начал рассказывать о рабочем движении - так что один из преподов, принимавших экзамен, не выдержал и вышел из кабинета...

Вспоминая об этом, бывший одноклассник жизнерадостно ржал, а Андрей размышлял о том, что Пашка, к счастью, будет всего лишь юристом. Но по такому же принципу поступают в архитектурный, в авиационный и в медицинский. Пройдет еще пара лет, и эти люди будут проектировать небоскребы, строить пассажирские лайнеры и делать трепанацию черепа. И как-то совершенно не тянет в будущее, где результаты этих трудов станут видны на каждом шагу.

Но Пашку такие глупости, конечно, не занимают. Он готовится к студенческой жизни. Раз в год папаша будет башлять, чтобы сына перевели на следующий курс. Через пять лет Пельмень, наконец, получит диплом, и за терпение ему подарят квартиру. Потом отец устроит его на работу. Ну, то есть, покажет место, куда надо приезжать к девяти утра и сидеть до шести, радуясь халявному интернету. Еще, правда, придется иногда подписывать документы, в которых ничего не понятно, но папа, если надо, подскажет...

Блин, подумал Андрей, неужели Пельмень всегда таким был? Или это и есть взросление? Поверить страшно...