Авэ, Мария

Мне приходилось его терпеть. Готов поспорить, его терпела даже собственная мать. Терпела, пока носила в утробе. Терпела, пока рожала. Водила за ручку в детский сад и продолжала терпеть. Смотрела на его прыщи в подростковом возрасте и снова терпела. Он закончил школу, бросил колледж, отрастил длинные волосы, избавился от прыщей, лишился девственности, устроился на временную работу, но так и не уволился. А бедная мать все это время, продолжала его терпеть. Теперь она его терпит таким, каким он вырос и кем уже окончательно стал – никем.

Роман тоже невзлюбил меня с самого начала. И я это чувствовал. С первого дня, в секунду нашего знакомства, что-то сразу пошло не так.

Я распаковывал здоровый 55 дюймовый телевизор и чуть не уронил его. И чуть не пизданул во второй раз, когда услышал голос.

– Молодой человек, Вы мне не поможете?

– Уже давно не молод, – сказал я.

Обладательницей приятного и мягкого голоса была женщина преклонных лет с седыми волосами. И она продолжила.

– Во-первых, это такое устойчивое обращение -“молодой человек”. А во-вторых, по сравнению со мной, Вы действительно молоды!

– А по сравнению вон с тем пацаном – нет! – я кивнул на школьника, что таращился на игровые ноутбуки.

– Кажется, с Вами все ясно…

– Ближе к делу, Леди…

– Мне нужен новый телевизор!

Она оказалась из тех людей, которые педантично относятся к каждой мелочи в своей жизни. Из какой кружки пить, из какой тарелки есть, какой именно ложкой хлебать суп – все это было для нее очень и очень важно.

Я предпочитал более простой подход – если тебе что-то нравится, то бери и даже не думай сомневаться!

Мы переходили от одного телевизора к другому. От большого к маленькому и от маленького к большому. Одни были слишком яркими, другие – слишком тусклыми. Это начинало раздражать.

– Послушайте, Леди! Может, Вам стоит посетить другие места?

– Вы не поверите! Я обошла уже почти все! И знаете, что самое интересное?

– Удивите меня.

– Один молодой человек сказал ровно то же самое!

И мы снова продолжили ходить от одного телевизора к другому. Стало понятно, что она не уйдет без ебаного большого экрана, даже ценой моей жизни.

– Я вспомнил! У нас есть ИДЕАЛЬНЫЙ телевизор для вас!

– Не может быть!

– Может. Следуйте за мной!

Я отвел ее в самый конец торгового зала. Там находился уцененный 43-дюймовый телевизор от компании Sony. Который стоял в демо-режиме и каждый божий день прокручивал тупейшие видео с птичками, собачками и котиками. У него выгорела матрица экрана, появилось битые пиксели и несколько царапин на боковой панели неизвестного происхождения.

– Вот, пожалуйста! Эта наша лучшая модель!

– Почему?

– Что почему?!

– Почему лучшая модель?

– Леди, да вы только взгляните на изображение. Оно яркое и сочное, но не совсем яркое и вовсе не сочное. Телевизор очень большой, но не совсем огромный. Все ровно так, как Вы и хотели!

Она пристально всматривалась в изображение. Подошла и провела рукой по экрану. Затем, стряхнула с руки пыль. Поковыряла ногтем царапины на боковой панели и отошла на пару шагов назад и сказала.

– Беру!

– Правда?!

– Правда!

Я сходил за коробкой на склад и упаковал покупку. Леди поболтала с Ублюдком Младшим и со всеми посетителями, которым не повезло очутиться с ней в одном помещении. Я слышал, что она на меня жаловалась на меня всем подряд. Затем, забрала свой телевизор и ее след простыл. Ни спасибо, ни до свидания.

Время уже было обеденное, и я пошел обедать. Вне своей очереди. Еще одна проблема дерьмовых работ – ты не можешь пойти пожрать, когда тебе вздумается. Приходилось выбирать, на какой стул сесть – терпеть унижение или терпеть голод. Бесчеловечно.

– Хорошо, так и быть, иди… – сказал мне Ублюдок Младший, – Но!

– Что НО?

– Когда вернешься, нам надо будет серьезно поговорить!

Я ничего не ответил.

Прямиком направился на фуд-корт, который располагался этажом выше. Между McDonald’s, KFC, Burger King и еще нескольких непонятных тошниловок, в которые никто никогда не ходит, но которые всегда есть на каждом фуд-корте. Я выбрал KFC.

Сделал заказ. Боксмастер, картошку фри и 5 острых крыльев.

– И стакан пива, пожалуйста, – добавил я.

– Соусы понадобятся? – спросила блондинка.

– Нет, спасибо. Я не миллионер.

– В смысле?

– В прямом! Соусы – это скам!

Она удивленно на меня посмотрела и ничего не ответила.

Пока собирали заказ, я заметил пробегающего таракана. Но меня это совершенно не смутило.

Четыре года в Петербургском общежитии давали о себе знать. Тараканы были для меня как младшие братья. Мы просыпались вместе – загорался свет, и пол начинал шевелиться и бросаться врассыпную по разным углам. Засыпали тоже вместе – некоторые приходили обниматься и ползали всю ночь по рукам и ногам.

Мне кажется, за все время в общежитии сколько-нибудь таракашек я точно невольно съел. Большая часть из них попадала в желудок вместе с едой, разогретой в микроволновке.