Аватары тьмы

Встряхнув так странно хранившийся наряд, Вера с изумлением обнаружила, что его плотная, похожая на шерстяную, ткань нисколько не помялась. Платье выглядело новым и отглаженным, словно всё время висело на вешалке в чехле для одежды, а не валялось засунутым в небольшую чайную коробку. Оно вроде казалось знакомым, но это мгновенно вылетело из головы, едва Вера взглянула на фотографию — там был дедушка. Мёртвый. Лежал, вроде бы покалеченный автомобилем, в крови, и нога под странным углом, однако при этом ещё и… — она поднесла снимок к самым глазам — ничего себе! Что это?.. Нож?!

Да, точно! Что за?.. — Вера растерялась.

Почему из горла дедушки торчит нож?!

Откуда он взялся?! Разве причиной смерти был не наезд?.. Но ведь все говорили, что его сбила машина, причём не только бабушка, были и другие свидетели трагедии! Вот она, та самая улица недалеко от дедушкиного дома — это место ей и показывали потом: мол, тут вот он переходил дорогу, когда вылетел чёрный внедорожник, марку машины называли, рассказывали, как его подбросило, и где он приземлился…

Вера всмотрелась в торчавший из горла нож, поворачивая фото так и эдак.

Фотожаба?! Но для чего? Кому такое могло понадобиться? К тому же сама Вера ведь дедушкиного тела на месте трагедии не видела, только потом, в гробу уже…

А до этого к ним приходила полиция, но Веру буквально силой выперли из дома, велев срочно ехать к тёте с дядей, а зачем, она сейчас сказать уже не могла. Какой-нибудь надуманный предлог, наверное, но разве будешь об этом задумываться, когда на тебя обрушивается такое жуткое горе…

Вера перевернула снимок — на задней стороне был нацарапан незнакомый номер московского городского телефона. Надо будет обязательно по нему позвонить, подумала Вера, вновь вернувшись к разглядыванию изображения. Нет, это не монтаж, иначе зачем его прятать! Фото, наверняка, настоящее… просто ей никогда об этом тоже не говорили! Но почему?.. И как это связано с наездом?! Она таращилась на снимок, силясь понять, что же это значит, и при чём тут чёрное платье — теперь-то Вера вспомнила! — бабушка надевала его на поминки, на девятый день после дедушкиной смерти.

Как же странно: сначала сон с этой окровавленной чайной «книжкой», а потом такая же коробка наяву, а внутри лежит это вот всё!..

Доносившийся со двора звук косилки смолк и послышался голос:

— Хозяйка! Хозяйка, я закончил.

Отложив фото, Вера поднялась и неуверенно, с чувством, будто выходит в другую реальность, покинула спальню.

* * *

— Павлуша, пожалуйста, я не могу её успокоить!

Баба Клава старалась говорить тихо, но Вера, устав рыдать лицом в подушку, как раз подняла голову и потому услышала. Дверь её комнаты была не плотно закрыта и выходила в прихожую. Деда Паша только пришёл и, судя по шороху и лёгким стукам, снимал ботинки.

— А что случилось? — спокойно спросил он.

— Да не знаю, она не сознаётся! — прошептала бабушка. — Потому я и…

— Ты что, хочешь, чтобы я посмотрел?

— Угу.

Вера села на кровати, подтянув колени к подбородку и вытирая кулаками глаза. Ей совсем не хотелось, чтобы дед смотрел, как она плачет, хватит и бабушки — она всё пыталась дознаться, в чём дело, но было так стыдно сказать! Хвалёная маленькая певица, которую ставили перед гостями на табуреточку, чтобы все хорошо слышали и видели, а потом обязательно восхищались, предрекая успех и славу, сегодня с треском провалилась! В школу приходили отбирать вокалисток для детской группы «Волшебницы», но Веру не взяли… Она так классно пела, а они… они выбрали Гальку Смиркину! Да как же это? Как могло так получиться?!

— Светка же нам запретила! — вдруг громко сказал дед.

Светка — это мама!

— Светка только завтра приедет!..

Деда Паша резко понизил голос:

— Но она сто раз мне говорила: не надо без согласия, захочет, сама расскажет… нечестно, мол, и всё такое… Мы обещали!

— Обещали, — неохотно признала баба Клава.

— Ну?! — свистящим шёпотом возмутился дед.

— Баранки гну! — пробурчала бабушка. — Нечего по командировкам мотаться, когда ребёнку так плохо! Уедут вечно, а мы — расхлёбывай. Она так долго и горько плачет, я больше не могу! Душа разрывается…

Дверь открылась, и в комнату просунулась седая голова деды Паши.

— Привет, насекомка! — он улыбнулся. — Я зайду?

Вера шмыгнула носом и, низко опустив голову, принялась расправлять складки одеяла, на котором сидела.

— Молчание — знак согласия, — заявил дедушка.

Она почувствовала, как он подошёл и погладил её по спине, но, когда подняла голову, вдруг оказалось, что он всё ещё стоит возле двери! Ойкнув, Вера подскочила от неожиданности, и…

…проснулась, сидя на кровати с подтянутыми к подбородку ногами.

Рядом на одеяле она увидела свой светак, а прямо над ним — ещё один! Сердце подпрыгнуло, взгляд метнулся по комнате и остановился на чёрной фигуре, притаившейся за открытой дверцей гардероба.