Аватара

— Ты… ты помнишь, как поначалу было весело на корабле. (Когда шесть женщин и девять мужчин, пройдя испытания, завоевали право войти в экипаж, у девиц началось превосходное время, особенно после того как Джоэль оставила этот спорт.) А потом у нас с Чи начались серьезные отношения, и когда он умер… (Юань Чичао, планетолог, отправился в ущелье исследовать гранитные излияния и скончался на месте. Последующий анализ показал, что произраставшие там растения, разогревшись в полдень, начинали испускать смертоносный газ, захваченный и сконцентрированный инверсионным слоем. Бетоне были убиты горем; они просто не могли представить подобный исход. Для них этот пар безвреден.) Теперь, оглядываясь назад, я думаю, что, пожалуй, слегка обезумела от горя, забыв обо всем прочем. (Она мужественно справлялась со своими обязанностями. Конечно, требования к компьютерщику были невелики; ведь экспедиция стремилась изучить весь этот мир.) Торстейн сумел успокоить меня. Он был таким добрым, сильным, вдумчивым. Я содрогаюсь при мысли о том, что могло бы случиться со мной без его помощи — потому что вижу мрачную наркоманку.

«И я не могла тогда помочь тебе», — изогнулись мысли Джоэль. И вслух:

— Ты недооцениваешь себя. Ты крепкий человек, и сама справилась с собой. — С нерешительностью:

— И все же, безусловно, Торстейн очень помог тебе. Ты понимаешь, что в долгу перед ним. Всякий день я следила за ним и тобой; Крис, я всякий раз не отрывала от тебя глаз.

— Это так. И он хочет, чтобы я вышла за него замуж, когда мы вернемся на Землю.

— Ну и прекрасно, — автоматически отозвалась Джоэль. Крис охнула:

— Но я же люблю Дайроку.

«Он похож на Чи, никогда не подумала бы, но…»

— А как он к тебе относится?

— Видит во мне хорошую подругу, уважаемую спутницу и приятную партнершу в постели, — выпалила Крис. — Как и во Фриде, Эстер, Мари и Ольге. И ты тоже оказалась бы в этой компании, если бы пожелала. Ну а с тех пор как мы услыхали о возможности путешествия во времени, он все чаще вспоминает о девушке, с которой был знаком в Киото… со мной он любезен, внимателен… я даже назвала бы его страстным любовником, но… на этом он и останавливается.

— А ты говорила ему о своих чувствах?

— Нет. Не совсем. Слова, сказанные в постели, потом забываются, правда? А надо?

— Придется подумать, — отвечала Джоэль. — Но и потом я все равно способна дать не правильный совет.

Они брели дальше. Ветер становился сильнее, море грохотало. Облачная стена на востоке поднималась все выше с удивительной быстротой. Оторвавшиеся от нее клочья уже неслись по индиговому небу.

Кристин поежилась под холодным ветром.

— А как быть с Торстейном? — спросила она.

— Ну знаешь, незачем женить каждого, — обрезала ее Джоэль в раздражении.

— Конечно же, нет, но…

— Ничего, не зачахнет… и после возвращения найдет себе другую, и даже не одну.

— Да, конечно. Но… если я не могу заполучить Дая… то хочу ли отпустить Торстейна? Мне бы хотелось рассказать тебе все — вплоть до мелочей, — чтобы ты потом посоветовала мне, как разумней всего поступить. Надеюсь, что я не чересчур эгоистична. Он любит меня… но ты знаешь Дая, ты работала вместе с ним, обслуживала энергетическую установку и двигатель. Быть может, ты наделишь меня какой-то идеей, быть может, я сумею… — Крис прижала руку Джоэль к своей груди.

«Не реагируй!»

Как любопытны пути любви. Едва ли она правит Землей менее могучей рукой, чем Бетой, история которой сейчас оказалась в поворотной точке. Джоэль принялась искать силы в фактах.

Всеядные предки бетан сделались охотниками на побережье, не предпочитая ни сушу, ни море, хотя они умели плавать быстрее, чем бегать. Быть может, праворукость и интеллект были порождены изменениями в океанических течениях, вызванными в свой черед изменениями характера оледенений полушарий, — они помогли скомпенсировать бедную «рыбалку» изобилием дичи на берегу: холодный климат порождает крупных животных. Ну а став полностью разумным, вид широко распространился; некоторые из его членов теперь обитали чересчур далеко в глубинах суши, чтобы когда-либо посещать море. Впрочем, они остались привязанными к циклу чередования дня и ночи.

Самки, почти вполовину более крупные, чем самцы, были соответственно и сильнее, хотя их конечности имели ту же длину. Анатомия делала их сильней и быстрей в воде, одновременно замедляя неловкие движения на суше. Тела их имели четыре выхода для вскармливания молодых. Их нельзя было считать грудями; строение не позволяло подобного допущения, как и выделяемый ими продукт нельзя называть молоком. Как правило, самка рожала четырех малышей, из которых трое были самцами; пол отпрыска определял ее эквивалент хромосом, а не самца; яйца по одному поступали в яичник с интервалом примерно в сотню часов за время брачного сезона и обычно оплодотворялись различными партнерами.