Аватар. Трилогия

Адон задержал дыхание и почувствовал себя словно его грудь сдавило в огромных тисках. Его кожа похолодела и мир вокруг закружился в безумном танце.

«Дай мне свою миску», — сказал он.

Джиллиан посмотрела на остальных и позвала одного из людей. Миднайт заемтив, что Адон очнулся, тотчас вскочила на ноги.

«Дай ее мне!» — закричал Адон, вырывая миску из ее рук и выплескивая ее содержимое на землю. Дрожащими руками он протер металлическое блюдо, поднес его к своему лицу и взглянул в это кривое подобие зеркала.

«Нет».

Джиллиан рядом с ним уже не было. Перед Адоном стояла Миднайт и жрец, носящий на груди символ Тайморы.

«Этого не может быть», — сказал Адон. Жрец Тайморы довольно улыбался, видя, что его подопечный проснулся без признаков болезни. Однако едва завидев выражение лица Адона, он быстро спрятал свою улыбку.

«Сан, прошу тебя…», — сказал Адон.

Мускулы на лице целителя напряглись. Внезапно он все понял. «Мы сделали все что смогли», — уныло произнес он.

Миднайт положила руку на плечо Адона и посмотрела на Сайрика и Келемвора, сидевших на другом конце лагеря.

Адон молчал. Он просто смотрел на свое отражение.

«Мы слишком далеко от Арабеля и богини Тайморы, чтобы использовать лечебные заклинания», — продолжил жрец. «Также у нас нет снадобий. Нам приходится полагаться лишь на мази и природные средства, которые я смог создать».

Край тонкой металлической миски начал медленно гнуться в руках Адона.

«Главное что ты жив, и возможно один из твоих единомышленников сможет помочь тебе там, где не сможем мы».

Металл погнулся.

«Ты должен позволить мне осмотреть тебя. Ты вновь истекаешь кровью. У тебя расползлись швы».

Миднайт наклонилась и забрала миску из рук Адона. «Мне жаль», — прошептала она.

Целитель пригнулся, стирая кровь с лица Адона. Однако повреждения были не столь сильны, как он боялся, и расползлось всего несколько стежков шва. Когда целитель осмотрел шрам, он пожелал, чтобы они были в городе, где можно было бы найти санита. Или по-крайней мере он смог бы наложить более аккуратные швы.

Пальцы Адона скользили по потемневшему шву, следуя от левого глаза, вниз по щеке и так до самой челюсти.

Позже этим же утром, когда путешественники отдыхали в лагере, Сайрик вступил в спор с Брионом, молодым вором из компании Турбанда.

«Конечно я понимаю, что ты говоришь!» — кричал Сайрик на альбиноса. «Но как ты можешь отрицать факт существования своих собственных чувств?»

«Я сам смотрел в лицо богини Тайморы», — сказал Брион. «Это все что мне нужно. Боги посетили Королевства, чтобы лично распространить свои сокровенные речи».

«Ага, плати деньги и подходи», — сказал Сайрик. «Возможно твоя богиня начнет всем рассказывать о своем благосостоянии».

«Как я сказал…»

«Олух! Я уже слышал тебя», — вскрикнул Сайрик.

«Пожертвования всегда необходимы…»

«То есть ты имеешь в виду, что это необходимое зло». Сайрик потряс головой и отвернулся от Бриона.

«Это должно быть ужасно не верить ни в кого, кроме себя», — сказал Брион. «Моя вера укрепляет меня».

Сайрик затрясся от гнева, но в конце концов смог взять себя в руки. Он знал, что Брион не намеренно провоцировал его, но темноволосый, худощавый вор был необычно раздражителен с самого пробуждения. Возможно это было из-за уныния поглотившего лагерь из-за раны Адона, но часть его вновь хотела вернуться в горы и позволить судьбе подвергнуть его самым чудовищным испытаниям, которые только он мог вообразить. Даже Паучий Лес манил его, хотя Сайрик и знал, что единственное, что он сможет найти в этом месте — лишь смерть.

Впереди послышался звук, и земля под ногами путешественников вздрогнула. Сайрик увидел как вдоль всей дороги к Шедоудейлу из-под поверхности стекляных горных гребней к небу взмывают огромные кристалльные пики.

«Милостливая Таймора», — сказал Брион, когда скалы разлетелись на тысячи кусков и отражая солнечный свет, заполнили все окрестности радужными переливами.

Затем, безо всякого предупреждения, из земли рядом с Сайриком вырвалось блестящее черное копье, размером с дерево. Вор был отброшен на землю, но быстро вскочил на ноги и ухватился за лошадь. Вся местность вокруг также разрывалась под напором эбонитовых копьев, взмывавших в утреннее небо на добрую дюжину футов.

«Пора уходить», — сказал Келемвор Турбанду, и они оба бросились к своим лошадям. «Похоже нам все-таки придется пробираться через лес».

Турбанд подбежал к своему отряду, отдал приказы, торопя их следовать к лесу. Прежде чем они успели покинуть это место, двое его людей и три лошади были нанизаны ни черные колья. Уцелевшие члены отряда бросились в темноту Паучьего Леса. Копья все еще продолжали вздыматься вверх, сотрясая равнину, и на северо-западе с гор скатывались огромные лавины из стекла.

Подъехав поближе к лесу, Миднайт поняла, что Адон пропал. Осмотрев окружающую местность, она заметила лошадь жреца, отчаянно лавировавшую среди смертоносных пик. Адона на ней не было. Миднайт бросилась к убежавшему животному и настигла его в середине равнины.

Сквозь облака пыли и грязи, она заметила как к лошади приближается какая-то фигура.