Аватар судьбы

Чувствуя себя ошарашенным и, непонятным образом, слегка уязвленным, Данилов покинул гостеприимное кафе и вышел в город. Нет, он никак не мог понять это общество, в котором мирно уживались тирамису, тридцать второй съезд КПСС и комсомолка-стройотрядовка-студентка, не берущая чаевых. И немедленно возник вопрос: каким образом все это осуществилось? И на какой развилке мы пошли своим путем, а они тут – своим?

«Надо где-то раздобыть здешний учебник современной истории», – пришла ему в голову мысль, и Данилов счел ее весьма здравой, однако было непонятно, где этот самый учебник взять. В библиотеке? Из центровых библиотек он помнил только «Ленинку» и «Историчку», но записываться туда – целая морока, да и ждать потом часами, когда принесут нужную книжку… И тут всплыло: книжный магазин! И впрямь, если кафе (закусочная, пирожковая) дало ему немало пищи для понимания нынешней Москвы, тогда место, где торгуют не кофе, а знаниями и чтивом, способно принести куда больше! Он крутанулся на подошвах и зашагал по тротуару Садового кольца не к «Красным Воротам», куда шел первоначально, а в противоположном направлении. Совсем неподалеку отсюда, соображал он, находится Мясницкая, а там – магазин «Библио-глобус». И раз здесь сохранилось Садовая, здание МПС, а также рубли (правда, в своем старинном, древнем изводе), то был шанс, что книжный также остался на своем месте.

Мясницкая оказалась там, где всегда. Правда, называлась она иначе – как в советские времена, улицей Кирова. А на повороте с Садового банк (Алексей не помнил, как он назывался в настоящей жизни) теперь именовался, как в детстве, сберкассой. Ресторанчик напротив звался «Пхеньяном», световая вывеска дразнила: «Корейская кухня! Прекрасные блюда по низким ценам!» Раскосая девушка в кимоно, стоящая на тротуаре (наверное, тоже комсомолка-стройотрядовка), поклонилась Данилову и промолвила: «Добро пожаловать, товарищ, сегодня у нас огромные скидки! А морепродукты прямиком из Владивостока». – «Извини, товарищ красавица», – буркнул он и прошел мимо. По мостовой в сторону центра скользили автомобили. Он теперь не удивлялся, что среди них множество российских – кроме шустрых «Оленьков» и грузо-пассажирских «Шилок», обращали на себя внимание лимузины «Мономах» и «Петр», выпущенные «Москвичом». Однако пробок не было, машины катились шустро, а парковка вдоль тротуара была запрещена, и никто правил не нарушал. Немногочисленные прохожие, шедшие ему навстречу, одеты были по-современному – иными словами, Алеша среди них ничем не выделялся. Но от своих реальных современников (и от людей из советского прошлого) они отличались тем, что глядели не насупленными буками, а, напротив, если на них падал взгляд, дружелюбно улыбались в ответ – и тем, скорее, были похожи на, допустим, американцев, причем не в большом городе типа Нью-Йорка, а где-то в глубинке. И еще одно отличие заметил молодой человек: никто из них не пользовался сотовым телефоном. «Да и есть ли здесь сотовая связь?» – он вспомнил, что и в кафе никто мобильник не доставал, и в газете никакой рекламы на эту тему видно не было.

Достаточно быстро Данилов добрался до Бульварного кольца. Станция метро здесь также называлась по-старому: не «Чистые пруды», а «Кировская». А вместо «Макдоналдса» на углу действовала «Пирожковая» с точно таким же логотипом, как в том заведении, где он пил капучино. «Да это, видать, целая сеть», – смекнул Алексей. Почтамт работал, и был он отреставрирован и свежепокрашен. Люди ныряли в подземные переходы, входили в вестибюль метро, который не был сдавлен с обеих сторон павильончиками, где продавалось черт-те что, а гордо демонстрировал свой конструктивистский стиль. Данилову почему-то казалось, что в здешней столице нет той всегдашней суеты, гонки, к которой он привык за последние четверть века. Люди шли вроде бы с меньшей торопливостью, но с большим достоинством, чем обычно. Он остановился, огляделся вокруг: из совсем уж глобальных перемен обращало на себя внимание то, что в начале проспекта Сахарова нет здания «Лукойла» современной постройки, да и никакого здания нет. Вместо этого высится внушительный бронзовый обелиск на постаменте из розового гранита. Алексей уже без боязни остановил прохожего:

– Простите, товарищ… Я приезжий, впервые в Москве… – Прохожий, дядечка лет сорока, модно одетый, в галстуке и с кожаным портфелем, только переминался с ноги на ногу, не выказывая нетерпения из-за занудливого даниловского объяснения. – Скажите, кому это памятник?

– Как кому? – опять в здешней Москве на Алексея глянули, как на умалишенного. Видимо, каждый местный житель был обязан знать этот монумент. – Покорителям Марса.

– Марса?! – не смог сдержать удивления Данилов.

– Ну да, – прохожий говорил об этом, как о чем-то совершенно естественном.

– И что же? Его покорили? Марс?! Советские люди?!

– Да у тебя, парень, видать, совсем мозги отшибло, – сочувственно промолвил незнакомый москвич, – пивка, видать, вчера на матче перебрал.