Ава

К слову, у Чарльза ей нравилась всегда. Квартирка у него была маленькая и аскетичная, но интересная. Совершенно белые стены и потолок сочетались с антрацитовыми полами и черными деталями интерьера. Однотонные светло-серые шторы на черных гардинах, черные люстры с белыми матовыми плафонами, стеллажи из черных металлических прутьев… На общем фоне два строгих скромных подвеса для обычных фонарей, которые были прикреплены к одной из стен в гостиной, даже не особо бросались в глаза. Чарльз как-то раз объяснил Аве, что подвесы можно было двигать, убирать в сторону, а во время сессии жестко фиксировать в нужном положении, и с тех пор она всякий раз, приходя к нему в гости, бросала в их сторону заинтересованный, а затем и откровенно изголодавшийся взгляд. Вот только познакомиться с ними ближе ей теперь вряд ли удастся.

В остальном в квартире Чарльза было очень мало мебели, зато на стенах и просто на полу в углах хранилось много картин современных художников, часть которых Ава даже не знала, а полки стеллажей ломились от так или иначе связанных с искусством книг на самых разных языках. Последних Хейз было с первого же дня дозволено читать и брать на время в таком количестве, в каком захочется, и она в итоге задолжала Чарльзу пару особенно интересных альбомов и биографий, одну даже на французском. С досадой сообразив, что ей нужно было на всякий случай их прихватить с собой, либо для того, чтобы по обыкновению вернуть на место, либо демонстративно отдать хозяину перед драматическим уходом, Ава незаметно покривилась, но быстро взяла себя в руки и с вызовом обернулась к Чарльзу. Тот смотрел на нее все так же удовлетворенно, ясно давая понять, что Ава сделала все согласно его плану, что ее только сильнее разозлило. Глубоко вздохнув, она приготовилась окончательно расставить все по полочкам и прояснить статус их отношений раз и навсегда.

— Послушай, Линн, — с пылом начала она. — Я так больше не могу. Я, конечно, согласна с тем, что в отношениях и особенно наших не стоит торопиться, но у всего есть разумные приделы и…

Договорить ей Чарльз не дал. Широко улыбнувшись, он ни с того ни с сего прильнул к Аве, обнял ее ноги и поднял над полом. Громко ойкнув от неожиданности, девушка вцепилась в его плечи и изумленно замерла. Мужчина меж тем покрепче перехватил ее и целенаправленно понес вглубь квартиры

— Что? Как? Куда?.. — заметалась Ава, то изумленно озираясь по сторонам, то смотря на Чарльза в поисках хоть какой-то подсказки. Ответ не заставил ее ждать, и уже через пару секунд у нее за спиной замаячила спальня с расстеленной кроватью. При виде свежих белых простыней щеки Авы вспыхнули новым и куда более ярким, чем от мороза румянцем. Губы сами собой расползлись в предательской улыбке.

— О боже, нет! — спешно закрыв лицо руками, пискнула девушка.

— Не вздумай передумывать! Ты сама хотела! — весело рассмеялся Чарльз и бросил возлюбленную на постель. Ава спиной упала на мягкую перину и, не удержавшись, громком засмеялась. Господи, а она еще о забытых книгах волновалась!

— Сказал бы заранее, я хотя бы трусы одела покрасивее, а не первые попавшиеся в горошек! — сквозь смех возмутилась она, но Линн явно было все равно до узора на ее нижнем белье. Ему нужна была Ава… Хотя нет. Она уже была его. Она ему принадлежала, и каждое его движение, взгляд и властная улыбка подчеркивали то, кто из них хозяин.

Затаив дыхание, Ава наблюдала за тем, как Чарльз опустился рядом на кровать, как навис над ней и прижал своим телом к матрасу. Она махом забыла про свою злость, простила ему затянувшуюся прелюдию и едва не сгорала от того, чтобы поскорее отдаться ему и взамен получить его себе всего без остатка. Но момент был слишком сладок, чтобы так просто его отпускать, и Чарльз наслаждался им, давая Аве в полной мере прочувствовать то, как окончательно распределились и зафиксировались их роли.

— Ты же понимаешь, что теперь принадлежишь мне? — елейным голосом спросил он, по-хозяйски проведя ладонью по бедру Авы, и, не дожидаясь ее ответа, твердо произнес: — Ты моя.

— А ты мой, — с радостью откликнулась Хейз и приподнялась любимому навстречу, но он удержал ее и не дал себя поцеловать.

— Мы принадлежим друг другу, не сомневайся. Но тебе еще предстоит мне послужить и на деле доказать, как много я для тебя значу, — напомнил он тоном, не терпящим возражений и компромиссов.

— Собираешься надеть на меня ошейник прямо сейчас? — спросила Ава, и тут же все у нее внутри екнуло от нового витка восторга и волнения.

— Позже, — властно ответил Чарльз и вновь довольно заулыбался, забираясь ладонью ей под водолазку. — А пока насладимся более обыденными ощущениями.