Аутодафе

Увы, настроение у меня было отнюдь не благостное. Хотелось что-нибудь сломать, разорвать. Или - воткнуть. Торчащие у неё на голове белые костяные рога кики просто просились в руки. Осталось только схватить и рвануть. На себя. А потом от себя. А потом обратно.

Очень похоже на самолётный штурвал. Давно в руках не держал - самолётов тут нет. "Если б ты знала, как тоскуют руки по штурвалу". Ну и вот. Взлёт-посадка. В высоком темпе. Никакого "высшего пилотажа". Даже "разворот блинчиком" - избыточен. Не говоря уже о двойном иммельмане.

Каких-то мыслей с вариациями и прологацией... да вообще - никаких мыслей!

Кроме острого ощущения. Что меня имеют. Вот таким, знаете ли, "не-миссионерским" способом. Парадоксально? - Нефига. Вот Наполеон не почувствовал. И как его поимели? А потом всю "Прекрасную Францию". Неоднократно. И всю Европу. И нас заодно.

Если мужчина чуть сложнее, чем прямоточный пищевод с оглоблей на изготовку, то парадоксы случаются пачками. "Тот, кто постоянно ясен, тот, по-моему, просто глуп".

Как я уже и неоднократно: дело не в деле, дело в "между ушами". Одно и тоже занятие при одном состоянии в междуушии - мечта, восторг, наслаждение, при другом - мерзость, мука, унижение. Не реал - "туда-сюда-обратно, тебе и мне приятно", а виртуал - оценка происходящего в собственном мозгу.

Вызывает эмоции. Сильные.

Мною манипулируют. Применяют, используют. Ловят. Как молоденького кобелька на сучку в течке.

Бешенство. Злоба.

На неё. За её покорность и готовность быть приманкой.

На них. Кто мне ловушку подстроил.

Но более всего - на себя. На собственный идиотизм-романтизм. Заставивший придумать образ. Юной, энергичной, решительной, умной, восхитительной... женщины. Княгини. Правительницы. Оказавшейся испуганной ноющей... шлюшкой.

Столь эмоционально насыщенный процесс не мог продолжаться долго. Она сидела на полу, нервно сглатывала, пытаясь отдышаться, поправляла сбитый мною платок на голове.

-- А ты, принцесса, оказывается курва. Бабёнка продажная. Шлюшка пристаньская. Нет, не пристаньская - теремная. Телом своим торгуешь. Кто за серебрушки ноги раздвигает, кто за войско. А смысл-то один: поимел-заплати. Курвень курвущая.

Я отошёл от неё, поправляя одежду. Стоял у неё за спиной и видел, как от моих слов вздрагивали её плечи.

Она рывком вывернулась в мою сторону, чуть не плача выкрикнула:

-- Я ж не сама! Я ж для мужа! Он же велел!

-- Ага. Бор-рдель. Муж - сутенёр, жена - проститутка. Сводник и шлюха. И часто он тебя на такие... дела посылает?

-- Нет! Никогда! Первый раз!

Смесь злобы и презрения, вполне выраженные на моём лице, подействовала. Она прекратила попытки убедить в своей невинности и невиновности, упала на колени, лицом в пол шатра. Где и разрыдалась.

Воткнувшиеся в ковёр белые рога, жалобные подвывания, поднятая задница в чём-то тёмном и мешковатом - раздражали. Но более всего меня бесила собственная глупость, собственные "обманутые ожидания".

Обычно мужчина "до того как" и "после того" - две большие разницы. Гормональный баланс смещается, дофаминовые нейрончики отрабатывают. Довольная, глуповатая, умиротворённая улыбка. Но тут... до зубовного скрежета.

"Злоба, которая всегда с тобой".

Потому что ты сам - и причина, и цель.

Да, это была главная причина моей ярости. Я - сам. Сам - придумал. Сам - обманулся. Сам себя сделал дурнем. Вообразил себе. Да, взяв за основу реальный образ. Но она-то в жизни менялась так, как её жизнь требовала. По её реальности. А моя... иллюзия - так, как мне бредилось.

Она не виновата ни в чём. Просто она прожила семь лет своей жизни сама. Изменилась. Сама, естественно. Так, как ей свойственно. Под давлением реальных обстоятельств. А не тех воздушно-замковых миражей, которые мне мерещились.

Не, ну как же! Принцесса! Княгиня! Член королевского дома! Гранд-дама! У неё всё должно быть в шоколаде! Весело, богато, радостно...

Другой человек. Совсем. С тем же именем, с общими воспоминаниями. Но - чужой. Не мой.

А раз так, то и обязательств перед ней, ответственности за неё - на мне нет. Привели шлюшку - попользовал. Почём нынче ляшские курвы в Бресте за разик? Куна? Ногата? За аристократичность наценка? - полугривна. Всё.

Проститутка? Отработала своё? Ма-ла-дец, свободна. Об оплате - поговорим с работодателем, с сутенёром твоим. Мужем и князем по совместительству.

Я - не Наполеон. Королева Луиза называла его "высоко поднявшейся из нечистот тварью". Я - хуже. Я "тварь" не "из нечистот" - из будущего. Из эпохи дерьмократизма, либерастии и эмансипипизма. Какое "рыцарство" возможно в "обществе равных возможностей"? Это ж нормы поведения господ при феодализме. А я оттуда, где господ нет. Каждый может делать то, что хочет. И нести за сделанное ответственность. Свою. Личную. Вровень.

Она уже затихала, отплакалась. Подняла лицо и снова затянула свою "песню о главном":

-- Ты... ты сделаешь, как он просит? Войско ему дашь? Ты дай, смилуйся, христа ради. А то он меня вовсе...

Да какое мне дело до этой... овцы! Забьёт муж - сама дура. Не сумела перехитрить, обойти, взять верх. Не силой, а... женскими хитростями.