Аутем. Книга 10

— Она шла к арене номер один. Аренный боец третьего ранга. Видимо считала, что может попробовать свои силы. Но увидела нашу выставку и на пару недель задержалась здесь. Жила в хижине — каждый день пыталась рисовать. А когда сумела изобразить эту картину, отправилась дальше. Сказала, что если попадётся кто-то из её людей, то он обязательно вспомнит.

— Как её звали? Имя?

На секунду заминается, наморщив лоб.

— Подождите. Госпожа Ла. Или "Лан". Что-то вроде этого.

Эти буквы тоже находят у меня отклик. Неужели здесь был кто-то из моей старой жизни?

Вопрос заставляет вспомнить ещё об одном момент и я тянусь к коммуникатору. Вжав кнопку устройства, озвучиваю вопрос.

— Уран, слово "Вечность" тебе что-то говорит?

Несколько мгновений робот молчит. Потом медленно скрежечет.

— Возможно. Но у меня нет стопроцентной уверенности.

Кивнув, добавляю информации.

— А если я скажу, что это была космическая станция, которая вращалась на орбите Земли.

Ещё один период молчания. Впрочем, не слишком долгий.

— Если пройтись по слепку накопителей на момент моей активации, то там часто встречаются отрывки слов "станция", "Вечность" и "космическая". Отдельные слога, которые у меня получилось восстановить.

Поморщившись, уточняю.

— Что ты имеешь в виду?

Робот выдаёт ответ практически сразу.

— Только то, что в моей жизни скорее всего присутствовала космическая станция "Вечность".

Интересно. Выходит, эта самая станция, с высокой долей вероятности, на самом деле существовала. И вполне возможно, мы с Ураном входили в состав её экипажа. Не уверен в каком именно статусе, но скорее всего на борту присутствовали. Как и та девушка, что нарисовала картину. Которая шла к арене номер один. Точно так же, как и мы сейчас.

Поворачиваю голову к "смотрителю".

— Что случилось с ней дальше? Той Ла, которая нарисовала это.

Старик напрягает лицо, явно пытаясь вспомнить.

— Ла… Лан… Секунду, господин. Дайте немного подумать.

Всплёскивает руками.

— Точно! Она стала "Избранной"! Получила билет наверх.

Вот оно как. Ушла на девятый ярус. Интересно, осознанно или потому что поддалась "очарованию" местных легенд? Впрочем, независимо от мотивации, это было около десяти лет назад. Раз жизнь здесь не изменилась, значит она погибла. Или просто нашла путь отсюда, которым благополучно воспользовалась. Не каждый захочет рисковать жизнью и подставлять из-за миллионов слоупоков, большинство из которых априори готовы всадить тебе нож в спину. А с её точки зрения всё должно быть ещё хуже — порой я удивляюсь, как женщины вообще терпят этот мир. И почему нет женских "эскадронов смерти", массово вырезающих мужской пол.

Так что, Ла вполне могла покинуть комплекс, если обнаружила выход. Либо просто погибла. Как вариант — ушла дальше по дороге, которую указала ей местная власть. В конце концов, если есть схема с подъёмом человека наверх, значит предполагается, что дальше всё тоже будет происходить по определённому сценарию. Возможно девушка как раз и двинулась по этому пути.

Вздохнув, бросаю ещё один взгляд на рисунок. Есть большой соблазн забрать его с собой, но всё-таки лучше оставить. На случай, если я сам погибну наверху, а здесь окажется кто-то ещё из моего старого мира.

Уже разворачиваюсь, чтобы уйти, когда в голову приходит неожиданная мысль.

— Бумагу и ручку. Я оставлю послание для тех, кто остановится около этой картины. И ты обязательно покажешь его человеку, который задаст тебе вопрос по поводу станции "Вечность". Это понятно? Ты, твой преемник и все последующие.

Старик торопливо кивает, сразу доставая лист бумаги и ручку. Я же, забрав потребованные вещи, на момент задумываюсь. Потом начинаю выводить буквы.

Моё имя Брод и я поднялся сюда снизу, проделав путь от нулевого яруса.

Если ты не понимаешь о чём речь, то знай — сейчас ты находишься на восьмом ярусе.

Внизу ещё целая пачка, от нулевого до седьмого. Плюс реакторная зона.

Выше должен быть только девятый. Но я в этом не уверен.

Этот мир — громадный искусственный комплекс. Ни одна из теорий его существования пока не подтверждены.

Если ты идёшь наверх, чтобы добраться до истины, не верь никому. И готовься к бою. К самому сложному бою в твоей жизни.

Ещё какое-то время раздумываю, сжимая ручку пальцами. Потом складываю листок пополам. Эпистолярный жанр, это всё-таки не совсем моё. А информации, в принципе и так достаточно.

Протягиваю бумагу "смотрителю" и тот ловко прячет её в один из карманов жилета. Вопросительно смотрит на меня.

— Вы сделаете пожертвование?

Оскаливаю зубы.