Аут

— Тебя никто не видел? — озабоченно спросила Йоси.

— Вроде бы никто.

— А вы кого-нибудь видели?

Более всего Масако опасалась даже не полиции, а тех, других, неизвестных. Если они узнают, чем занимаются в ее доме…

— Никого. Разве что…

— Продолжайте. Кого вы видели?

— На пустыре через дорогу стояла какая-то женщина. Не знаю, что она там делала, но, увидев меня, сразу же ушла.

— Как она выглядела?

— Ну, я ведь не присматривался. Довольно полная, средних лет… Пожалуй, и все.

Наверняка та самая, подумала Масако. Та, которая задавала вопросы насчет участка.

— Тебе не показалось, что она наблюдает за домом?

— Нет. По-моему, она просто осматривалась. Кроме нее, я никого не заметил. Какая-то парочка шла из магазина, но они сюда и не смотрели.

Масако кивнула. Пожалуй, она допустила ошибку, настояв на том, чтобы воспользоваться его машиной. Ее собственная в такой ситуации была бы куда менее заметна.

Они перенесли ящики в машину Дзюмондзи, и он почти сразу же уехал.

— Доставка готовых завтраков, — заметила Йоси, и обе рассмеялись.

Потом они убрались в ванной, оттерли щеткой плитки и по очереди приняли душ. Видя, что подруга начинает посматривать на часы, Масако достала из ящика деньги.

— Твоя доля, бери.

Она протянула перевязанную резинкой пачку. Йоси осторожно, словно боясь запачкаться, взяла деньги и торопливо положила их на дно пакета.

— Спасибо.

Вид денег явно добавил ей настроения.

— Что ты собираешься с ними делать?

— Может быть, отправлю Мики в колледж. Впрочем, не знаю, я еще не думала. — Йоси пригладила спутанные волосы. — А ты?

— Пока не решила.

У Масако было теперь пять миллионов, но она еще не определила, зачем ей нужны эти деньги.

— Хочу задать тебе один вопрос — Йоси смущенно посмотрела на подругу. — Ты только постарайся понять меня правильно, ладно?

— Спрашивай.

— Ты тоже получила один миллион?

— Конечно, — глядя в глаза подруге, ответила Масако.

Йоси кивнула и, опустив руку в пакет, достала пачку.

— Раз так, то я хочу вернуть тебе долг.

Масако уже забыла, что одалживала ей деньги на оплату школьной экскурсии дочери. Йоси отсчитала восемь бумажек по десять тысяч йен и с поклоном передала их подруге. — За мной осталось еще три тысячи, но сейчас у меня нет мелких. Ничего, если я отдам их тебе на работе?

— Конечно, — ответила Масако.

Долг есть долг. Йоси еще раз посмотрела на подругу, возможно надеясь, что та откажется от денег, но этого не случилось, и она поднялась.

— Ладно, тогда до вечера.

— До вечера.

Обе так привыкли к ночной смене, что уже плохо представляли, как можно работать днем.

Квартира 412

1

Масако не знала, что ей снилось, да и снилось ли вообще что-нибудь, но проснулась не отдохнувшей и бодрой, как обычно, а с ощущением невесть откуда взявшейся опустошенности и подавленности. Ранний закат, оповещавший о скором приходе зимы, действовал угнетающе. Она лежала в постели, не спеша подниматься, а свет постепенно слабел, в комнате становилось все темнее, тени сгущались, обступая ее, поглощая. В такие моменты ночная смена казалась невыносимой, и многие женщины, будучи не в силах вынести надвигающуюся неизбежность, заканчивали тем, что немножко сходили с ума. И все же к депрессии вела не столько зимняя тьма, сколько постоянное напряжение от противоестественно перевернутой жизни.

А была ли у нее «нормальная» жизнь? Каждое утро начиналось одинаково: встать раньше всех, приготовить завтрак, завернуть каждому ленч. Повесить на просушку выстиранное белье, одеться, отвести Нобуки в сад. И все бегом, второпях, поглядывая на часы — только бы успеть, только бы не опоздать. Работа в офисе, работа дома. У нее никогда не было времени почитать газету, не говоря уже о книге. Она никогда не высыпалась — заботы, заботы, заботы… В редкие выходные — бесконечная стирка и уборка. Такой была «нормальная» жизнь, свободная от одиночества и чувства вины.

Она не испытывала ни малейшего желания возвращаться к той жизни и вовсе не стремилась как-то менять нынешнюю. Если перевернуть согревшийся на солнце камень, под ним обнаружится сырая, стылая земля; вот в эту землю и зарылась Масако. Да, там холодно, да, туда не заглядывает солнце, но для окопавшегося там жучка это знакомый, тихий, уютный мирок.

Масако закрыла глаза. Из-за постоянного недосыпания она не успевала восстановить силы, и тело от годами накапливавшейся в нем усталости становилось все тяжелее и тяжелее. В конце концов сознание отключилось, и она, словно увлекаемая силой гравитации, соскользнула в сон.