Аут

– Опекунами, кем же еще. У них везде свои люди. Если они узнают о нашем ордене, нам крышка. Мокрого места не оставят. Всех нас поголовно сожрет огонь перевоплощения мира. Им это раз плюнуть, ведь у них Тайна.

Фейри глядела на него одновременно тревожно и восторженно. Удить рыбу Камил не умел, но виртуозно владел искусством подцеплять на крючок агрессивных гордячек. Они нравились ему – в постели их неуступчивость обыкновенно оборачивалась горячей, самозабвенной усердностью.

Камил воззрился на нее всепроницающим взглядом.

– И то, что я говорю с тобой об этом, означает доверие к тебе. Надеюсь, ты полностью отдаешь себе в этом отчет…

– Конечно!

– Тогда продолжим. Мы говорили об особом глазе, которым не обладает почти никто из них. – Толстяк небрежно махнул в сторону толпящихся перед пеньком, с которого опять вдохновенно ораторствовал председатель. – Почти никто из них не годится для выполнения особых заданий, требующих этого самого глаза.

– А я? Я обладаю? Про твою рожу… ой… то есть лицо… я сказала не подумав. Теперь я вижу, что в тебе есть… что ты… что у тебя…

– Сейчас не обо мне, – самодовольно отмахнулся толстяк. – Да, я думаю, ты можешь оказать ордену неоценимую помощь. Есть секретное задание как раз для тебя, никто другой, мне кажется, не справится с ним лучше тебя.

– Какое задание? – Фейри горделиво расправила плечи и собрала лоб в умные складочки.

– Есть один тип, – понизив голос, сказал толстяк. – Мы давно за ним наблюдаем. Он живет тут недалеко. Мы вышли на него благодаря священному знанию ордена. Председатель, естественно, огласил не все. Есть вещи, о которых полагается знать только высшим лицам ордена. Ну и тебе теперь тоже как специальному агенту. Священное знание говорит, что этот тип, кстати он слепой, доверенная фигура Опекунов. Он живет в нашей ложной реальности и следит за тем, чтобы не было сбоев в круге перевоплощений мира. И, конечно, ему известно очень многое об Опекунах и их секретах.

– Если он слепой, как же он следит? – удивилась она.

– Особый глаз, девочка, особый глаз, не забывай. Он вот тут, – Камил постучал пальцем по лбу над переносицей. – . Ну, понимаешь теперь, в чем будет состоять твоя задача?

– Нырнуть к нему в койку и развязать язык. – Большие груди, в доказательство готовности к выполнению задания, уперлись в толстяка. Он оценивающе посмотрел на них и даже подержал одну в руке.

– Вот именно, – подтвердил он, с внезапной задумчивостью принявшись мять в пальцах почти голую сиську. – И не просто один раз нырнуть к нему в койку, а стать его постоянной любовницей. Но тебе придется быть с ним очень осторожной. Он хитер и умен. Обмануть его трудно. Кстати, ты будешь там не одна, я буду наблюдать за тобой и в случае чего помогать.

– Как?

– Я внедрился к нему под видом слуги. Но я один не могу раскрутить его как следует. Для этого нужна, сама понимаешь, женская ласка. – Камил с сожалением отпустил ее толстомясую грудь. – Я изучил его и знаю его прихоти. Они немного странные. Позже я введу тебя в курс дела. А теперь давай вернемся к остальным. Думаю, тебе не нужно напоминать о молчании?

– Не нужно. Я не дура.

– Контактировать будешь только со мной, поняла? Конспирация и субординация. Если заговоришь об операции с председателем, он сделает вид, что ничего не знает. Но на этом твоя миссия завершится, а ты ведь не хочешь так бесславно провалить дело?

– Я же сказала – не дура я, понимаю, – едва ли не с гневным возмущением ответила Фейри.

– Хорошо. Я верю тебе, девочка.

Они вернулись к пеньку-трибуне и порознь смешались с куцей толпой рядовых письменоносцев, внимавших оратору. Председатель продолжал самозабвенно хулить Опекунов, живописать неведомую Тайну и предаваться мечтам о могуществе.

Камилу пришло в голову, что лишь он один из всех собравшихся здесь контрзаговорщиков внес ощутимый вклад в общее дело. По сути, оказал им великую услугу. Игра в подполье посреди серой скуки бесхребетного фальшивого мира казалась пленительной до чертиков.

Кстати, почему фальшивого? Милосердие хозяина позволило им безопасно перешагнуть нынешней ночью грань неистинного. Вот оно – настоящее, любуйтесь. Ищите свою Тайну.

Ой нет, не милосердие, спохватился толстяк. Гнев Божества.

Глава 5

Кубик был мрачен и растерян. Хотя, наверное, должен испытывать счастье. Выболтанная тайна не выбросила его в небытие. Ожидания кошмара не сбылись. Небывалое везение. Просто счастливчик.

Но если не приходит ожидаемое – каждой клеточкой, каждым волоском ожидаемое в диком напряжении, – внутри происходит короткое замыкание. Перегорает там что-то.

Мир не оправдал ожиданий. Нелепо устроенный мир, не оправдывающий никакие ожидания. Законы природы и воля Божества смешались в одном лохматом клубке и грызутся меж собой, одни только клочья летят. Кубик страдал от неведения и собственной беспомощности. Уже, наверное, был бы рад грянуться в небытие, да вот незадача.

А уж что творилось в этом самом мире…