АУСТЕРЛИЦ НАПОЛЕОН, РОССИЯ И ЕВРОПА. 1799-1805 гг

Ясно, что политический авторитет Бонапарта в этой ситуации стал столь велик, что, несмотря на республиканские институты, он получил практически неограниченные властные полномочия. Был проведен плебисцит по поводу передачи ему власти пожизненно. Его результатами было 3 568 885 «за» и 8 374 «против». Сенатским декретом от 14 термидора X года (2 августа 1802 г.) на основе плебисцита Наполеон Бонапарт был провозглашен пожизненным консулом. А через два дня, 4 августа 1802 г. «органическим сенатус-консультом» (сенатским разъяснением конституции) была принята новая конституция, вошедшая в историю под названием конституции X года. Она фактически учреждала власть, близкую по своей сути к монархической. Бонапарт отныне был не только пожизненным консулом, но и имел право представить сенату своего преемника.

Так, буквально за несколько лет, изменилась вся Франция. А события, произошедшие в 1802 г., и прежде всего мир, пришедший на землю Европы, не только не ослабили, а наоборот, укрепили власть Первого консула. Бонапарт выдвинулся за счет войны, но именно мир привел его к подножию трона. Резюмируя то, что он сделал в этот исторически удивительно короткий промежуток времени, лучше всего можно сказать словами самого Наполеона, написанными на острове Святой Елены: «Я засыпал бездну анархии и положил конец хаосу. Я очистил от грязи Революцию... Я дал возможность развиться всем соревнованиям. Я вознаградил все заслуги и раздвинул пределы славы...» 34

Разумеется, внешнеполитические проблемы не были забыты Первым консулом. Он все так же стремился к установлению дружественных связей с - Россией. Ради этого он не пренебрегал никакими средствами и старался, чтобы ничто не могло нарушить добрых, как ему казалось, отношений с этой страной. В инструкции Талейрану Бонапарт распорядился даже проконтролировать, чтобы в печати не упоминалось название Польши как государства, чтобы, не дай Бог, каким-то образом не обидеть Россию. Осенью 1801 г. Первый консул направил в Петербург нового временного посланника, который пробыл в русской столице до августа 1802 г. Этим человеком стал молодой блистательный офицер Арман де Коленкур. В выборе посланника прослеживается очевидное желание произвести положительное впечатление на императорский двор и петербургское общество. Арман де Коленкур происходил из древней дворянской семьи, его предок уже в 1205 г. был одним из знаменитых героев Четвертого крестового похода. Дед и отец Армана были генералами королевской армии. С этой точки зрения никто не мог бы упрекнуть французского посланника, что он безродная выскочка, недостойный сидеть за столом с боярами. Коленкур к тому же был молод: ему исполнилось 29 лет, когда он прибыл в Петербург, и, следовательно, он был почти ровесником царя. Наконец, посланник был высок, красив, прекрасно умел танцевать и был очень любезен, а это в дипломатической деятельности далеко не последние качества. Сверх того, Арман де Коленкур был отважным воином. В последнюю кампанию (1800 г.) он сражался в рядах Рейнской армии и во главе 2-го карабинерского полка, элитной кавалерийской части, покрыл себя славой. Впрочем, у Коленкура был один «недостаток» — для посла он был слишком честен и наивен. Последнее качество тоже немаловажный фактор, показывающий отношение Бонапарта к России. В Петербург он направил не хитрого, прожженного дипломатического агента, умелого официального шпиона, а благородного, красивого душой и телом человека, который должен был расположить к себе царя и петербургский свет.

Инструкции, данные посланнику, резко контрастируют с наставлениями, которыми царь снабдил Моркова. Они очень короткие и сводятся фактически к одной фразе: «...вы постараетесь выразить ему (Александру) от имени Первого консула твердое намерение французского правительства культивировать добрую гармонию и дружественные связи, которые счастливо установлены между двумя государствами» ³⁵.

Александр встретил французского посланца со своей любезной улыбкой и заявил ему, что он очень хочет установления дружественных связей между государствами и «ничего не желает большего, чем сделать их вечными и более крепкими, что он очень привязан к Первому консулу и всегда с большим удовольствием видит тех людей, которых он посылает»³⁶. Царь направил также в адрес Бонапарта письмо, наполненное любезными фразами.