Атомный сон

Андрей же был всем хорош – и языки знал в совершенстве, и по миру успел помотаться, и водку готов был пить наравне с клиентом, при этом не утрачивая ни бдительности, ни дружелюбия. Немного настораживала его непрерывная веселость и слабое чувство дистанции. Арсенов даже заподозрил гида в нетрадиционной ориентации. Но нет, и тут все было в порядке. Просто такой характер. Выбор был сделан, и вначале Павел не мог нарадоваться на своего гида. Мотаясь по всей стране, от горнолыжного курорта Портильо до пустыни Атакама, от Огненной Земли до заросшего виноградом каньона реки Майпо, молодой гид оставался энергичным, деятельным и компанейским. Вот только стоило Арсенову постановить, что последние три дня они проведут в Винья дель Мар, как Андрей заметно сник.

Ну не умел этот парень спокойно отдыхать! Не понимал, что есть свое удовольствие в трех днях, проведенных в спокойном чилийском захолустье, когда ожидающие в Москве проблемы уже приближаются во времени, но все еще остаются отдаленными в пространстве – на целых семнадцать тысяч километров. Ему требовалось действие, все равно какое – взбираться на склон вулкана, вести машину по зажатой между океаном и горами автостраде, знакомиться с чилийками или попросту напиваться с клиентом.

Арсенову же хотелось сейчас только покоя…

– Вот и еще одна мечта детства исполнена, – сказал он, глядя на океан. – Веришь, с детства мечтал в Чили побывать.

– Верю, – согласился Андрей. – А я в Россию хотел. Папаню из Перу отозвали, когда мне шесть лет было… ох как же я радовался!

Все это уже было не раз сказано. И про юность Андрея, безалаберного сына дипломатических работников. И про детскую мечту Арсенова – побывать на Огненной Земле, посмотреть на пингвинов.

Ну – посмотрел. Местный гид с готовностью привез их на огромное стойбище… или как оно там называется? Гнездовье? Лежбище? Птичий базар? Да не важно. Посмотрели они на пингвинов. А потом Арсенов поймал взгляд гида, болтающего с аборигенами, пока они с Андреем ловили пингвинов в объективы камер. И представилось ему, как приехавших в Россию туристов везут посмотреть на местную экзотику – воронье гнездовье. И как стоят богатые южноамериканцы, с восторгом фотографируя каркающее воронье… а окрестные мужики крутят пальцами у виска…

Что русскому экзотика, то немцу банальность. Вот что обидно по-настоящему – прошло время уникальных впечатлений. Даже на Южный полюс с парашютом прыгнуть – всего лишь вопрос денег и бесшабашности.

– Покажи-ка свою… ахулю… – попросил Павел.

– Ахаулю, – поправил Андрей, с готовностью извлекая скрюченную лапку. – Индеец называл ее ахауля ляляпта.

– Как переводится? – со скукой разглядывая сувенир, спросил Павел.

Гид неожиданно засмущался.

– Честно говоря, не знаю. Индеец по-испански совсем не говорит. Наверное, настоящий мапуче. Их на лицо и не отличишь-то особо, это не североамериканцы.

Павел внимательно рассматривал лапку. Потом положил ее на столик и сообщил:

– Фальшивка.

– Чего? – обиделся Андрей.

– Фальшивка, говорю. Нагрел тебя индеец.

– Почему? – хватая лапку, возмутился Андрей.

– Да ты глаза открой, – объяснил Павел. – На этой лапке – шесть пальцев! Два противостоящих пальца, понимаешь? И еще – в каждом пальце по четыре сустава.

– Ну… – вертя лапку и осторожно пробуя согнуть черные скрюченные пальцы, произнес Андрей. – Это…

– Я, дорогой ты мой, МГУ заканчивал, – пояснил Павел. – Биофак. Животных с такими конечностями не существует.

– Может, ящерица? – предположил Андрей.

– Покрытая шерстью? Да и у ящериц нет таких лап. Так что, Андрей, ахаулю эту сшила бабка твоего мапучи специально для идиотов-туристов.

– Все равно забавно, – сказал Андрей, изучая опозоренный сувенир. – Нет, постой, ну как это – сшила? Нет тут никаких швов… сейчас!

Он бросился в гостиничный номер, хлопнула дверь. Оставшись на балконе в одиночестве, Павел снова взял в руки ахаулю.

Да, швов не наблюдалось – кроме зашитой тонким шнурком культи. Павел подковырнул шнурок – внутри лапка оказалась аккуратно набита сухой травой.

– Нет таких животных, – повторил уже для себя Павел и отложил лапку. Но в душу начало закрадываться сомнение. Для чего старому индейцу сооружать такую правдоподобную фальшивку? Туристу вполне сгодится высушенная обезьянья лапа…

Вернулся Андрей – с огромной лупой в руках. На недоуменный взгляд Павла пояснил:

– Купил внизу, в газетном киоске. Хорошая лупа, да?

Минут пять он простоял, изучая лапку вооруженным глазом, после чего гордо заявил:

– Никакая это не фальшивка. Нет тут швов.

Павел почувствовал азарт:

– Давай лупу сюда, Паганель хренов! Сейчас покажу, чем профессионал отличается от любителя!

Через четверть часа Павел был вынужден признать (конечно, лишь себе самому), что в данном случае профессионал от любителя не отличается ничем. Андрей, надо отдать ему должное, тактично молчал и об опрометчивом обещании не напоминал. Можно было просто вернуть обезьянью лапку и объявить ее сделанной на заводе в Китае…

Но Павел уже был задет за живое.

– Выпотрошим? – предложил он.

Андрей пожал плечами:

– Давайте.