Атомный поезд. Том 1

Генерал Мезенцев был мрачнее тучи. Недавно он получил взбучку от вышестоящего начальства, а теперь торопился отыграться на подчиненных. Если вовремя спустить пар и разрядить нервную систему, то перенесенный стресс не успевает разрушить организм. Недаром медицинские исследования показали: чем выше уровень руководителей, тем меньше процент инфарктов, инсультов, язвы желудка и других болезней, вызванных сильными переживаниями. Зато чем ниже спускаешься по иерархической лестнице, тем пышнее расцветает весь этот букет.

– Люди сделали все возможное, товарищ генерал! – сказал Смартов, стоящий по стойке «смирно» перед грозными очами начальника управления.

Это был мужественный поступок, потому что куда проще было повернуться к стоящим навытяжку чуть в стороне «близнецам» и обрушить на них не только генеральский, но и свой собственный гнев. Заступаться за подчиненных в последнее время стало не модно, каждый начальник думал только о своей шкуре, поэтому слова Смартова характеризовали его как порядочного человека. Но порядочность – категория эфемерная, она не отражается в служебных характеристиках. Раньше в аттестациях обязательно писали: «Идейно выдержан, делу Партии и Родины предан». Теперь эта архаическая строчка канула в Лету. Осталось лишь вневременное, вечное, не подвластное любым политическим и государственным переменам: «Табельным оружием владеет уверенно»… Да и в оценках сотрудника такие категории, как честь, совесть, порядочность, увы, не учитывались. Больше того, вызывали раздражение, так как препятствовали стопроцентной управляемости. И генерал Мезенцев подумал, что переоценил начальника отдела контрразведки.

– И что же они сделали? Прохлопали гибель сотрудницы наружного наблюдения Веремеевой? Допустили самоубийство Фалькова? Не предотвратили убийство Слепницкого? Не смогли взять живым Кузина? Да, молодцы, с этим они справились, оборвав все нити к американской резидентуре! Теперь мы даже не можем выслать Бицжеральда из страны!

Смартов молчал. «Близнецы» тем более молчали.

– Но главное даже не это! – генерал перешел на крик. – Они взорвали уважаемых людей, депутатов Госдумы!

– Один депутат, товарищ генерал, – вставил Смартов, окончательно выходя за рамки приличия. На разносах подобного рода допускается только смотреть в пол, молчать и каяться. – Второй – его помощник.

– Да какая разница?! Разве помощников можно взрывать?! Или им наплевать, кто перед ними?! Где вы взяли таких идиотов?! Они даже на документ не среагировали! Ведь депутат показывал им удостоверение! Даже кретин мог понять, что к чему!

«Близнецы» начали переминаться с ноги на ногу. Они поняли, в чем состоит их главное прегрешение.

– На скорости в двести километров в час прочитать удостоверение трудно, товарищ генерал, – тихо произнес Малков. – К тому же эти люди находились вместе с разыскиваемыми особо опасными преступниками. Мы думали, они тоже преступники…

Мезенцев ударил кулаком по столу.

– Мне плевать, что вы думали! Вы заварили такую кашу, которую, я не знаю, как удастся расхлебать! У депутата сильный шок, он оглох на одно ухо и стал заикаться! У второго положение не намного лучше!

– Не будут садиться к бандюкам в машину, – негромко сказал Ломов, но генерал услышал. Это уже была беспрецедентная наглость.

– Вон отсюда! В приемной напишете рапорт!

– Есть! – сказал Малков.

– Есть! – сказал Ломов.

Синхронно развернувшись, «близнецы» вышли из кабинета. Смартов остался с генералом наедине.

– Я разочаровался в вас, полковник, – уже спокойнее проговорил Мезенцев. Он выпустил пар, и инфаркт ему не угрожал. – Будет лучше, если вы тоже напишете рапорт. Сейчас в центральном аппарате создается группа по оперативному обслуживанию какого-то нового стратегического оружия. Могу рекомендовать вас туда.

Смартов некоторое время молчал. Смещение с такой должности равносильно нокаутирующему удару. Но он умел держать удар.

– Спасибо, товарищ генерал. Могу я взять с собой «близнецов»? В смысле, капитанов Ломова и Малкова?

Мезенцев пожал плечами.

– Это ваше дело. Вам же с ними работать…

Он уже был совершенно спокоен.

Глава 4 Сын шпиона

Распределение прошло обыденно и без неожиданностей. Кудасов вошел в кабинет шестым, доложился председателю комиссии – незнакомому генерал-майору Синявскому из Москвы. Пятеро старших офицеров смотрели на него доброжелательно, начальник училища генерал-майор Панков, наклонив голову, что-то спрашивал у начальника факультета полковника Ерохина и тот отвечал, показывая что-то в лежащем перед ними личном деле. Панков улыбался и кивал головой. Саша решил, что слова отца оправдаются – за высокие баллы по спецдисциплинам и отличные показатели на практике ему предложат… Ну, может, и не Москву, но крупный город и перспективную должность.

– Александр Олегович, – не по-уставному и как бы неофициально начал Панков. – Вы отличник по техническим дисциплинам, но по философии, обществоведению, истории у вас сплошные «тройки». Чем это вызвано?