Атомный пирог

Ситуация осложнялась тем, что в присутствии Элвиса я не могла думать головой и анализировать что-либо. Смесь страха, восторга, влечения и ужаса, которая кипела в моём разуме, не оставляла сил на то, чтобы ещё и критически размышлять. Я и так с трудом давила постоянное желание завизжать и схватить его, словно огромную плюшевую игрушку. На то, чтоб не дрожать, не биться из истерике, не застонать в середине какой-нибудь его фразы, тоже тратилось энергии немало.

В общем, размышления я решила отложить и действовать по ситуации. В конце концов, сейчас важнее всего было, чтобы Элвису понравилась еда, а не вся эта муть с инопланетянами-кровопийцами. Чтобы точно не ошибиться, я погрела не два, а три кусочка мясного рулета, налила два стакана корневого пива, запустив туда по шарику мороженого; ещё на всякий случай захватила в холодильнике бутылку пепси-колы.

Принесла это всё в тики-комнату. Составила на столик перед Элвисом. А потом спросила:

– Так вы, что же, не летите на гастроли на Луну, выходит, всё-таки?

Он опять посмотрел на меня как на глупую. Но всё-таки ответа удостоил:

– Ничего-то ты не поняла! Это не сказка. Нет никаких гастролей, понимаешь? Они запустили слух о том, что Сталин умер, для меня. Чтобы я подумал, что он сдался, и тоже согласился улететь. На Нибиру – под видом гастролей…

– А люди на Луне… Он же ждут вас?

– Да нету там никаких людей! Там только перегрузочные базы аннунаков есть! И всё! АМЕРИКАНЦЫ НИКОГДА НЕ БЫЛИ НА ЛУНЕ, неужели это не ясно?!

Я поёжилась. Спорить не стала. Зачем его злить?..

– А можно еще вас другое спросить? Вы и Сталин… Почему вы не стареете?

– А зачем? – пожал плечами Элвис.

– Ну как… Ведь все стареют… Вот вам уже сорок два года… А выглядите всё ещё на двадцать…

– Плохо, что ли? Кому бы я был нужен в виде потасканного сорокалетнего мужика с круглым пузом и почти негнущимися ногами! Не вижу никакого смысла менять программу, чтобы ухудшить свой внешний вид. Вы же все меня за молодость и любите.

– А Сталин? Ему скоро сто, а ведь он такой бодрый и моложавый…

Элвис взглянул мне в глаза, покачал головой и сказал:

– Что, никак, да?

– Что – никак?

– Не врубаешься, детка? Ну, слушай внимательно! СТАЛИН УМЕР В МАРТЕ ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЕГО ГОДА!

– Это звучит, если честно, бредово, – ответила я.

76. Я нравлюсь

Больше в тот вечер про инопланетян мы с Элвисом не говорили. Беседа зашла о том, какой он замечательный и прекрасный. Я сообщила, какие его песни – мои любимые; какие в этих песнях любимые строчки; какие в этих строчках любимые слова; а в словах – звуки. Также я поведала ему о том, какой из его фильмов сколько раз смотрела и какая из пластинок в моём доме была самая заезженная до того, как предки их поразбивали. Благодаря мне Элвис узнал и о том, что лавандовый пиджак идёт ему больше, чем бежевый клетчатый, чёрно-белые туфли из кожи предпочтительнее синих замшевых, ну а если он в фуражке капитана, то я просто вся пищу. Тем, что самый мой любимый момент изо всех его фильмов это тот, где он говорит «Это зверь во мне» в «Тюремном роке» тоже нельзя было не поделиться. Затем мне пришло в голову спросить, почему всё-таки он носил свитер в сцене у бассейна и какого цвета был тот свитер… Но ответа я не получила: оказалось, что мой собеседник уже уснул. Честно говоря, не знаю, в какой момент это произошло и сколько из моих признаний он успел услышать… Но спал он ужасно красиво!

Хотя время было уже далеко за полночь, я ещё около получаса полюбовалась на эту картину. Подумала, повздыхала, понюхала… Прошлась взад-вперед и решилась: потрогала руку. Кстати, в этот раз бородавка на правом запястье была на месте. Стало быть, Элвис был настоящий. Ну, насколько он вообще мог быть таким, учитывая увиденные мною сегодня его превращения…

Потом я легла тут же, рядом. Зелёный пушистый ковёр был достаточно мягким, чтобы устроиться прямо на полу. Сразу уснуть у меня не вышло. Но, впрочем, я и не торопилась. Слушать дыхание принца, испытывать восхищение от того, что я нахожусь у него в гостях, и лениво отгонять мутные мысли про аннунаков и рептилоидов, было даже интереснее, чем спать. А ещё я думала про то, что можно было бы поцеловать его без разрешения, прямо сейчас, пока спит. С одной стороны, мысль о его губах, приоткрытых во сне, словно пара пышных булочек для гамбургера со сладостной котлетой-языком, запрятанной между ними, не давала мне покою… С другой же, я была приличной девушкой. Ну, и всё-таки, вы сами понимаете: первый поцелуй хотелось бы иметь с парнем, который находится в сознании…

Часам к пяти утра я вспомнила сказку про Белоснежку и решила, что поцеловать всё-таки надо. Но не успела: уснула. А когда проснулась, обнаружила, что Элвиса уже нет. Видимо, он проснулся и ушёл в спальню, оставив меня дрыхнуть под диваном. За окном едва брезжил рассвет, и торопиться было некуда, так что я залезла на диван и снова вырубилась.

Снился мне огромный крокодил, пивший кровь из шеи моей матери.