Атомное комбо

— Клятвопреступник, пораженец и лгун стал поборником нравственности… — Я накрыла лоб ладонью, как если бы его наивность (свойственная, наверное, всем людям, которых война толком не задела) спровоцировала приступ мигрени. — Какой смысл грозить нам законом? Мы с Ранди людей убивали, господин комиссар.

— Я знаю! — Он обхватил голову руками. — Проклятье, я знаю, чем занимаются на войне!

— Откуда бы? Тебя же там не было.

— Я знаю!

Да, но убей мы на его глазах, Дагер выглядел бы таким же ошарашенным, как когда застукал нас целующимися.

— Тогда ты знаешь и то, что мы воровали, мародёрствовали, бросали своих на поле боя и ели всё подряд. Возможно, и людей тоже. Я без понятия, какое именно мясо приносил Ранди, когда становилось совсем худо. — Я снова направилась к двери. — Только не подумай, что нам это нравилось. А сейчас… сейчас я делаю то, что мне нравится. И чёрта с два позволю кому-то меня за это корить! Тем более если это будет лживый, бесчестный, трусливый…

— А что насчёт твоего брата? Веришь, что он не узнает? — кинул мне в спину Дагер. — А если и не узнает, я сам ему скажу! Свен глава вашей семьи! И мой друг!

Остановившись на пороге, я озадаченно взмахнула руками. Дагер решил, что мне наплевать на его мнение лишь потому, что он мне не родственник? Что с полубратом будет иначе? Что я могу презирать Свена и даже ненавидеть, но подчиняться ему волей-неволей обязана как младшая в семье?

— Он теперь к моей семье не имеет никакого отношения. И не забывай, что это он так решил, а не я.

Я негодовала. Свену можно было сойтись с худшей из женщин, а мне нельзя с лучшим из мужчин? И кто устанавливал эти правила? Те, кто их систематически нарушает!

— Не имеет никакого отношения? — повторил нетвёрдым голосом Дагер. — Судя по тому, что он отправил меня за вами, он так не считает.

— Да, мне тоже интересно с каких пор ты стал его мальчиком на побегушках. — Брехня. Я была уверена, заботься Свен о нас хоть вполовину так, как говорит его друг, он бы рванул за нами сам. — Сказать, чего он добивался на самом деле? Он просто решил избавиться заодно и от тебя. Ведь ты единственный, кто имеет хоть какое-то отношение к его прошлому и остаётся в здравом уме.

Будь Дагер трезв, он бы принял мои слова за шутку. Но к счастью, он не был, и, как видно, не собирался на этом останавливаться. Когда он наливал коньяк в стопку, ровняя спиртное с краями, его руки дрожали.

— Его ненависть к прошлому сильно тобой преувеличена.

— А может, это тобой сильно приуменьшена его любовь к настоящему? К его жене, например. Думаешь, ей нравится, что ты — живой укор — ошиваешься рядом с её мужем? Готова спорить, хватит одного её слова, чтобы Свен захотел отделаться от тебя. Так же, как некогда по её желанию он отделался от нас.

— Мы с Евой отлично ладим.

— Ну конечно! Ты с некоторых пор отлично ладишь со всеми ирдамцами, независимо от размера груди.

Непонятно чему усмехнувшись, Дагер опрокинул стопку. Пусть он и не воевал, пил комиссар по-солдатски: быстро, много и не морщась.

— А, в пекло, — добавила я, устав от этого фарса, — В отличие от тебя, у меня есть по-настоящему верный человек, а ты можешь и дальше идеализировать это двуличное, изворотливое чмо. Собственно, что тебе ещё остаётся, ты ведь пожертвовал ради него всем.

— Да, чёрт возьми! Я… всего-навсего его друг, а ты… ты же его сестра!

— Вот именно. — Меня не напугал приступ его гнева, хотя, кажется, я впервые видела его таким. Подойдя, я опустила ладонь ему на плечо и наклонилась. — И, так уж и быть, я — дваждырождённая, сирота, девчонка — покажу тебе, как нужно мстить неверным братьям и друзьям. А ты смотри и учись.

Мышцы под моей рукой одеревенели. Дагер сжал стопку с такой силой, что та должна была вот-вот лопнуть, и, судя по его настроению, сказать он должен был что-то совсем иное, ничуть непохожее на:

— Да хоть прямо сейчас.

— Ха?

Откинувшись на спинку стула, он достал из кармана брюк два паспорта и кинул их на стол.

— Ваши новые документы.

Я всё ещё не понимала.

— Ева родила сегодня ночью, — добавил Дагер. — Лучшего момента для твоего возвращения не придумать. Для Свена это будет двойной праздник.

«Делай что хочешь, только, умоляю, перестань уже трахать мозг мне», — казалось, хотел он сказать в заключение. Похоже, комиссар просто не воспринимал меня всерьёз. Но я была слишком растеряна, чтобы доказывать обратное. Мне требовался тайм-аут.

— О! — Я взяла в руки тонкие книжечки. — Теперь понятно, что ты отмечаешь. Мальчик или девочка?

— Девочка. Её назвали в честь твоей матери.

— О… кхм… — Я прочистила горло, не в силах сообразить, какое отношение бумага, которую я держу в руках, имеет ко мне. — Малышка Гвен, значит…

Эта новость обезоружила меня. Но, как и всегда в минуты крайней немощи, мне на помощь пришёл Ранди. Моё второе сердце, созданное для ненависти. Приблизившись со спины, он заглянул мне через плечо. Он стоял так близко, что я чувствовала тепло его тела и исходящий от него потрясающий запах мыла.

— У нас одинаковые фамилии, — заметил Ранди.

— Точно. — Я посмотрела на Дагера. — И кто же мы теперь по документам? Супруги?