Атомная крепость

Вообще-то, встречаются разные. Есть такие, что дадут фору любому коленвалу и любой поршневой группе. Израненные осколками, истекающие кровью, с переломами и оторванными пальцами, а не покинут боевой пост до самого конца. И ведь на первый взгляд, до той самой минуты ничем особенно примечательны не были. Разве что чуть более старательные, чем окружающие. Хотя и такое не всегда. Впрочем, никогда не угадаешь загодя. Случается наоборот. Чудо-богатырь, воплощение древнего гренадера-завоевателя архипелага, а как прошел над палубой первый же снаряд с перелетом, или там шуганула за внешним корпусом субмарины первая глубинная бомба, так уже зуб на зуб не попадает. Смотришь на него, и понятно, что толку не будет никакого. Короче, в отличие от смазанной механики определиться с пригодностью человека загодя не выйдет. И уж тем более, когда людей тех целая толпа. И значит, инструкции и средства, предоставленные шторм-адмиралом Таззаром, очень и очень кстати.

Да, в обычной, относительно штатной ситуации на экипаж можно вполне положиться. Не зря Биндж и другие офицеры «ноль-первой» ночи недосыпали, отрабатывая сплоченность и последовательность действий по различным командам. Кое-кто из экипажа расколошматил лоб, когда бежал по узостям лодочных проходов, добиваясь рекорда, причем так, что пришлось накладывать швы. Двое умудрились сломать пальцы, когда вертели штурвалы управления кингстонами. То есть экипаж очень даже неплох.

Очень может быть, что в условиях войны обычного, так сказать, типа они бы не подкачали. И погибли бы на боевых постах, если бы судьба так сложилась. Допустим, если бы «Медуза» от взрывов бомб начисто утратила возможность двигаться. Пошла бы на дно топориком.

Но за какой Мировой Свет они должны умирать, если «ноль-первая», наоборот, ни черта не способна погрузиться? Точнее, она уже постепенно погружается, потому как вначале заполучила под дых торпедой, а после — кажется, от ядерного подрыва собственной боевой части — еще и лишилась переднего закупорочного люка. Теперь она может погрузиться только один раз и уйти вниз, на самое дно. Но экипажу не нравится умирать за так. Они сделали что могли, зачем же…

Да, на поверхности их, скорее всего, ожидает плен. Но ведь это почетный плен, так? Есть же какие-то правила ведения войны на море, в конце концов. И вообще, когда они выходили с родимой базы, никакой большой войны Островная Империя ни с кем не вела. Да, какие-то боевые подвижки за это время явно произошли. Не зря же за ними гоняется северо-имперский миноносец. Да и ракеты были в кого-то впулены, во исполнение команды сверху. Но раз уж проиграли дуэль с противолодочными силами — куда деваться? Если б потопили, тогда уж да. Случилось, так случилось. А ныне «ноль-первая» «Медуза» попросту загнана в угол. Что же делать? Даже думать насчет «всплывать — не всплывать» не имеет смысла. Она уже тут как тут, около миноносца (и как массаракш эдакий не утоп, гад?) Ясное дело, саму новейшую субмарину следует потопить, а уж экипажу…

Вот примерно по такой схеме мыслит весь подчиненный личный состав, включая даже некоторых офицеров. И что же делать? Начать им всем втолковывать, объяснять что-то о величественном плане морского командования, рассчитанном на далекие перспективы? Ведь ни в коей — массаракш! — мере нельзя. Это нарушит приказ о неразглашении. Так что…

Вот именно. Тут случай для того самого алюминиевого чемодана, полученного от шторм-адмирала Таззара. Пора вскрывать и исполнять инструкцию, запечатанную внутри. Вроде бы она должна быть проста до жути. Никоим образом не иначе. Она ведь предназначена вот для такой кризисной ситуации.

Интересно, что там, окромя инструкции? Двадцать кило динамита? Да ну, маловероятно. Вдруг нечаянно уроню со стола еще до всяческих кризисов? Стоило ли рисковать чудовищно дорогой подводной лодкой уникального типа? Так что явно не взрывчатка. Тогда что?

Цунами-коммандер Биндж наклоняется и решительно вынимает из каютного шкафчика тяжелый, аккуратно опечатанный и опломбированный чемодан. Ну что ж, посмотрим, поглядим!

34