Атомная крепость

— И правильно делаете, — подхватил Функ с воодушевлением. — Но почему же вы не сдаете властям документацию, планы, чертежи вашего сооружения?

Гросс слегка улыбнулся:

— Я хочу быть уверенным, что с моей плотиной не произойдет недоразумение.

— Вы наслушались Рихтера?

Гросс нахмурился.

— Ни для кого не является тайной, что министерство внутренних дел выдало американцам планы мостов и иных сооружений на нашей территории. Многое теперь заминировано… Я не хотел бы, чтобы подобная участь постигла и мою плотину.

— Вы с ума сошли! Да как вы смеете предполагать подобное? Ведь… понимаете, это привело бы к затоплению огромной территории, к гибели миллионов жителей немцев! — Функ вытер платком покрасневшие глаза.

— Вот я и хочу быть уверенным, что подобного несчастья не произойдет, — бесстрастно произнес Гросс и еще раз откланялся.

Функ подошел к нему вплотную.

— Мне жаль вас, Герман… Ваше поведение может быть истолковано в невыгодном для вас смысле и тогда ничто не спасет вас от неприятностей… Правительство отберет у вас планы, чертежи. А работа… Тогда уж вы не получите никакой работы.

— Вы зря запугиваете меня, — ответил Гросс. — Мне надо подумать. Документацию же я сдать пока что не смогу.

Он повернулся и вышел. И почти в то же время из смежной комнаты в кабинет вошел Грин.

— Отказался? — озабоченно произнес он. — А мистер Прайс-младший требует ускоренного проведения мероприятий по «плану Дрейнера».

— По-видимому, я утратил на него влияние. — Функ явно был не в духе. — Придется отступить?

— Ни в коем случае! — возмутился Грин. — Не хотел добром, прибегнем к другому средству. — Он набрал номер телефона и кому-то приказал: — Немедленно доставить Гроссу телеграмму из Гамбурга.

Функ вспомнил разговор Келли с Прайсом в тюрьме.

— Ильза Грубер? — спросил он.

Грин утвердительно кивнул.

— «План Дрейнера» должен быть выполнен, так хочет Прайс-младший, — сказал он сухо.

У Германа Гросса в этот день было прескверное самочувствие — его не оставляла внутренняя уверенность, что с ним пытаются разыграть скверную шутку. Какую — он еще не мог понять, однако ему казалось, что это имеет непосредственное отношение к предложению возглавить Управление гражданского строительства. Гросс не очень доверял Карлу Функу, но сегодня тот сказал ему правду — рабочие не идут в это управление. Почему? Ведь, по словам Функа, это совершенно безобидное предприятие, не имеющее отношения к перевооружению Западной Германии. И все же что-то не то! По-видимому, он, инженер Гросс, знает об этом учреждении меньше многих из тех, кто говорит о нем вещи, неприятные Карлу Функу. Но при чем тут Функ? Очевидно, кто-то попросил его оказать давление на инженера. Кто же мог обратиться к Функу? Правительство и американские власти — в этом можно было не сомневаться. Но ведь Келли меньше всего интересуется гражданским строительством, и прибегать к давлению на него, Гросса, к угрозам только для того, чтобы он возглавил управление, он не стал бы. Нет, тут что-то другое. Но что именно?

Эрика Келлер пришла, как всегда, очень оживленная.

— Вы расстроены?

Гросс меланхолично смотрел в окно — оно выходило в сад.

— Наседают? — участливо спросила девушка.

— Да.

— Отказались?

— Да.

— Правильно сделали, документацию им передавать нельзя.

— Знаю… Но дело не только в этом… Вы сегодня чем-то возбуждены. Эрика?

— Все-таки заметили? У меня много причин быть возбужденной.

— Секрет?

— Нет, почему же… Начнем по порядку: сегодня утром я получила от «Консула» очередной сюрприз.

— Негодяи! Расскажите, что произошло.

— Ничего особенного… Почтальон принес мне письмо. Я проявила некоторую осторожность и попросила дворника отойти с ним в глубь сада и там вскрыть его… Предусмотрительность оказалась не лишней, но все кончилось маленьким фейерверком.

— Они упорно пытаются убить вас!…

— И знаете, это несколько удивляет меня… Они могли бы подождать, когда истечет срок представления мной в издательство рукописи о вас, тем более, что только вчера директор издательства просил меня поспешить.

— Какая же связь между действиями негодяев из «Консула» и вашей книгой обо мне? — спросил Гросс.

— Я прихожу к выводу, что связь тут имеется. Об этом я и решила поговорить с вами — это вторая причина моей… ну, взволнованности, что ли. Я боюсь, что вы не поймете меня, Герман Гросс.

— Постараюсь понять… Я не так безнадежен, как вам представляется, Эрика. Говорите.

— Вы не задавали себе вопроса, почему издательство поручило именно мне написать книгу о вас?

— Нет.

— Напрасно. Я тоже сначала об этом не подумала, меня радовала возможность писать о вас… говорить с вами… видеть вас, Герман… — голос девушки дрогнул.

— Эрика!… — Гросс почти растерялся: что значит этот ее тон? Разве он не безразличен ей?

— …Мне было приятно и то, что директор издательства захотел, чтобы о вас писали как о человеке, не имеющем ничего общего с перевооружением страны.

— Но это только правда, — заметил Гросс.