Атомная крепость

Ефим Саулыч начинал выводить рулады из какой-нибудь оперы, у него поднималось настроение: намечалась компания, хоть и не ахти какая, но все же, – долгую жизнь он провел на сцене, выступая в ряде театров, и к людям привык, и к шуму привык, и когда пришлось уйти на покой, ему иногда бывало не по себе от вынужденного одиночества. Многие прежние дружки забыли к нему пути-дорожки. Но была и другая причина одиночества: сын бывшего оперного артиста, инженер Нарежный Семен оказался подлинным виртуозом в математике и инженером в искусстве высокого класса. Он что-то такое не то конструировал, не то строил – Ефим Саулыч определенно не знал и точной информации от сына не добивался; если уж работа у него секретная, то и незачем о ней выспрашивать. Ефим Саулыч вынужден был примириться и с желанием сына ограничить визиты в их дом людей посторонних, он понимал, что так надо и тут уж ничего не поделаешь: особый характер работы инженера Нарежного неизбежно был связан с некоторыми вполне объяснимыми неудобствами. Но от сознания необходимости вести замкнутый образ жизни старому артисту легче не было. Вот почему он всегда оживлялся при виде Тимура Рахитова: «Эмилия, готовься, молодой человек идет!» Это была команда жене-старушке накрывать на стол.

Несмотря на радушие хлебосольного старика, Тимур чувствовал, что в этом доме, в этой семье ему как-то не по себе. Сначала его приводили в недоумение никому, на его взгляд, не нужные, витиевато выполненные на бронзовой пластинке фамилия, имя и отчество старика: Пищик-Нарежный Е. С. Эта начищенная до блеска визитная карточка неизвестно зачем красовалась не только на входной двери городской квартиры Нарежных, но и на столбике в глубине двора на подмосковной даче. Тимуру это проявление старческого тщеславия было непонятно, ведь он отлично знал – и там и там подлинным хозяином был Семен Нарежный – таинственная личность, отец Марины, о котором она почему-то не любила говорить. И гости – и в квартире и на даче – бывали под стать хозяину, личности знаменитые и таинственные – непосредственный руководитель Семена Нарежного инженер Ландышев, профессор Ясный, физик-атомник и некоторые другие люди. Если не считать злосчастной бронзовой пластинки, то на первых порах Тимура ничего не смущало, у Нарежных он был своим человеком как друг Марины. Он хорошо видел, что в доме Нарежных к нему относятся с открытой душой. Однако с некоторого времени он чувствовал себя неважно всякий раз, как только приходил к Нарежным: ему казалось – и с каждым днем все сильнее – что их доверия он не заслуживает, что если быть до конца честным, – то следует признаться: он обманывает их для того, чтобы они не закрыли перед ним дверь и, самое главное, – чтобы не потерять Марину. Он искренне и давно любил эту девушку. Между ними все было договорено: через год, как только она окончит университет, они поженятся. Тимур пытался ускорить события, но Марина умела быть твердой. Он мог сколько угодно ругать себя за то, что слабовольно согласился на отсрочку женитьбы на Марине, – сейчас это нисколько не помогало ему, наоборот, лишь усложняло его положение у Нарежных и увеличивало охватившее Тимура смятение. Он чувствовал, что с каждым днем запутывается все больше, и ничего не мог с собой поделать.